Диалектное членение нанайского языка долгое время вызывало
дискуссии: когда-то к нему, например, относили некоторые диалекты,
на которых говорят в Китае. В нанайском наблюдается левое
ветвление, с помощью суффикса можно отразить постоянство законов
природы, а подлежащее может стоять в творительном падеже. Нанайца
Дерсу Узала, героя одноименной повести русского путешественника
Владимира Арсеньева, увековечил в кинематографе сам Акира Куросава.
Кроме того, именно нанайцы объяснили советским жителям, почему те
напрасно называют север крайним. Что такое алтайское сочинение,
экзистенциальное отрицание и каритив, рассказывают лингвисты Софья
Оскольская и Наталья Стойнова.Впроекте Языки России мырассказываем
оязыках, накоторых говорят или говорили народы, проживающие
натерритории современной Российской Федерации. Проект создан
сиспользованием гранта Президента Российской Федерации,
предоставленного Фондом президентских грантов.Кстати, если выхотите
увековечить ваш язык висторииприсылайте намаудиозаписи систориями
отрадиционном национальном блюде, ремесле или вашем
городе.Нанайский язык распространенный на Дальнем Востоке России
язык нанайцев, или нани; раньше нанайцев также называли гольдами.
Среди тунгусо-маньчжурских языков самыми близкими родственниками
нанайского являются ульчский и уйльта (орокский). По своей
структуре тунгусо-маньчжурские языки близки монгольским и тюркским
вместе они составляют алтайскую общность, а по мнению некоторых
ученых, алтайскую языковую семью.Об истории нанайского языка
известно крайне мало, поскольку первые письменные источники
появились лишь в середине XIX века. В XX веке серьезное влияние на
развитие нанайского языка оказал русский язык, а более давние
контакты нанайцев с китайцами, маньчжурами и нивхами нашли
отражение в пластах заимствованной лексики.Сами нанайцы называют
свой язык ннай, реже хэде, что буквально означает в нижнем течении
(Амура). В этой статье под нанайским будет подразумеваться именно
совокупность так называемых амурских диалектов, распространенных на
большой территории вдоль реки Амур. В целом нанайские диалекты
очень близки и взаимопонятны, и между ними довольно трудно провести
четкие границы.Такие ситуации описывают как диалектный
континуум.Разные ученые предлагали разные диалектные классификации
нанайского языка; к его диалектам раньше относили также несколько
идиомов, которые претендуют на статус отдельных языков:
кур-урмийский нанайский, бикинский нанайский и хэчже,
распространенный в Китае. Диалектом нанайского языка считался также
ульчский язык. Все эти идиомы не входят в понятие нанайского языка,
описываемого в этой статье.
Письменность и литератураК первым письменным источникам нанайского
относятся списки слов, составленные священником П. Протодьяконовым
в конце XIX века, а также слова из материалов экспедиции Л. Шренка
18541856 годов. Первой попыткой создания письменности можно назвать
изданную Протодьяконовым в 1884 году Гольдскую азбуку для обучения
гольдских и гилякских детей (гольдами в то время назывались
нанайцы, а гиляками нивхи). Однако письменность не получила
широкого распространения, и большая часть нанайцев оставалась
безграмотной.Следующий этап создания письменности относится к
1920-м годам. В то время учеными было разработано несколько систем
письма, и в итоге в 1932 году в рамках программы по созданию
единого алфавита для народов СССР на базе латиницы был утвержден и
нанайский алфавит. Просуществовал он недолго: в 1937 году для
нанайского языка утвердили новый кириллический алфавит;
впоследствии в нем были сделаны небольшие изменения. Последнюю
версию алфавита утвердили в 1993 году.
Литературный вариант нанайского языка основан на найхинском говоре.
Большую часть литературы, которая публикуется в последние годы на
нанайском языке, составляют различные учебные пособия по нанайскому
языку, включающие в себя также образцы художественных произведений
и фольклора. Помимо этого, иногда художественные произведения
издаются отдельными сборниками. В течение XX века появилось немало
нанайских поэтов и писателей: К. С. Гейкер, А. Д. Самар, А. А.
Пассар, А. П. Ходжер, Г. А. Бельды, К. М. Бельды и другие. Их
произведения публикуются в отдельных сборниках и в школьных
учебниках по нанайской литературе.Фонетика: нанайские гласныеВ
нанайском языке наблюдается сингармонизм (гармония гласных) по
подъему. В корне из двух и более слогов встречаются либо только
гласные верхней серии ([u], [], [i]), либо только гласные нижней
серии ([o], [a], [e]). Каждый суффикс, содержащий гласные,
выступает в двух вариантах с верхними гласными и с нижними
гласными: первый вариант, соответственно, присоединяется к корням с
гласными верхней серии, а второй вариант к корням с гласными нижней
серии.Возьмем, например, пару глаголов сули- [suli] (заострять) и
соли- [sole] (перемешивать). Первый глагол содержит верхние гласные
[u] и [i], второй нижние гласные [o] и [e] ([i] и [е] обозначаются
в нанайской орфографии одной и той же буквой и). Форма прошедшего
времени от первого глагола сулихэ [sulix] (заострил) будет
содержать вариант суффикса прошедшего времени -хэ с гласным верхней
серии []. В форме прошедшего времени второго глагола солиха
[solexa] (перемешал) будет употреблен вариант суффикса -xa с нижним
гласным [a] .В системе нанайских гласных есть противопоставление по
долготе: пиктэ [pikt] (ребенок) с кратким [i] пиктэ [pkt] (крапива)
c долгим []; кори [qore] (сруб) c кратким [о] кри [qre] (мифическая
птица Кори) с долгим []. На конце существительных встречаются также
носовые гласные [i], [], [u] и другие, обозначаемые в нанайской
орфографии сочетанием гласной буквы с н. Например, дёа [oa] (лето)
дёан [oa] (десять). В современной нанайской речи на их месте иногда
произносится сочетание [гласный + n].Стратегия алтайского сочинения
и дестинативный падежНанайский язык относят к так называемым языкам
с последовательным левым ветвлением. Это означает, что в
словосочетании зависимое слово, как правило, предшествует главному.
Например, в сочетании, выражающем обладание, первым будет идти
обладатель, а затем обладаемое: тэй на эдени (хозяин той земли,
букв. та земля хозяин). Служебные слова, соответствующие русским
предлогам, в нанайском языке называются послелогами, так как они
следуют за существительным, а не предшествуют ему: м броани (к
дереву, букв. дерево к).Обе эти конструкции имеют одинаковую
синтаксическую структуру: зависимое слово (обладатель в первой
конструкции, существительное во второй) не оформляется никаким
специальным показателем, а главное слово (обладаемое или послелог)
принимает притяжательный суффикс в соответствии с лицом-числом
зависимого слова: н эдени (хозяин земли, букв. земля хозяин-ее) сии
эдеси (твой хозяин, букв. ты хозяин-твой); м броани (к дереву,
букв. дерево к-его) сии броаси (к тебе, букв. ты к-твой).Прямое
дополнение в нанайском обычно предшествует сказуемому: нава ичэхэни
(увидел землю, букв. землю увидел), а придаточное предложение, как
правило, предшествует главному. Если в придаточном предложении есть
союз (что в целом для нанайского языка нехарактерно), то он также
будет стоять в конце придаточного, а не в начале, как в русском
языке: мутэй осини (если сможешь, букв. сможешь если) .В нанайском
языке распространена стратегия алтайского сочинения: русскому
предложению с сочиненными сказуемыми (Опустился и сидит) в
нанайском будет соответствовать конструкция с деепричастием: Турэ
тэсини (Опустившись сидит). Такой тип сочинения предикатов, или
сказуемых, на самом деле распространен очень широко: он
обнаруживается во всех тунгусо-маньчжурских языках и, шире, во всех
алтайских языках. Более необычно устроено в нанайском языке
сочинение существительных, или именных групп. Если действие,
описываемое в предложении, совершается двумя участниками, то
обозначающие их существительные могут стоять не в именительном
падеже, а оба в творительном: Хэрэди сигэрэди балдихачи (Жили-были
лягушка и мышка, букв. Лягушкой мышкой жили).Одна из необычных
синтаксических конструкций нанайского языка дестинативная; она есть
и в других тунгусо-маньчжурских языках, а также в самодийских. В
предложениях, которые описывают ситуацию приобретения или смены
обладателя, объект выражается не винительным падежом, а особым
дестинативным (назначительным). Существительное в дестинативном
падеже обязательно оформляется также притяжательным суффиксом,
который указывает на лицо-число нового обладателя: най кэсигуй
гэлэйни (человек удачи себе просит), где слово кэси (удача,
счастье) оформлено показателем дестинативного падежа -гу-, потому
что удача должна появиться у человека в результате действия
(просить), а притяжательный возвратный суффикс -й указывает на то,
что будущий обладатель удачи подлежащее человек (най).Морфология:
всё в суффиксеОдной из особенностей нанайского языка является
богатая система словообразовательных суффиксов, выражающих
значения, которые в русском обычно выражаются отдельными словами.
Например, суффикс повтора или возврата, как в глаголе ниругухэни
(он переписал (что-либо), букв. он написал-снова). Есть глаголы,
которые всегда употребляются с этим суффиксом, глаголы наступления
времени года или времени суток: бологохани(наступила осень, букв.
осень пришла-снова). Такое употребление вполне логично: каждый раз,
когда наступает осень, она наступает снова, поскольку за год до
этого тоже была осень.Для выражения желания в нанайском
используется суффикс -йча: нируйчэйни (он хочет писть). Помимо
суффикса желания, есть отдельный суффикс -моси, выражающий
органическую потребность: омимосини (его мучает жажда, букв. ему
хочется пить). Еще один необычный глагольный суффикс обозначает
движение с определенной целью. Например, в предложении Симбиэ
гэлэндэхэмби, которое на русский язык переводится как Я пришел,
чтобы позвать тебя, вместо отдельного слова прийти употреблен
суффикс -ндэ, который присоединяется к глаголу звать:
гэлэ-ндэ-хэм-би [звать идти с целью прошедшее время 1-е лицо ед.
ч.].К корням существительных тоже могут присоединяться различные
суффиксы, например суффикс обладания. Он присоединяется к слову,
обозначающему вещь, которая кому-то принадлежит: гидако (человек) с
копьем, где гида копье, а -ко суффикс обладания. Интересно, что в
нанайском языке есть два разных суффикса, обозначающих
множественное число. Основной суффикс -сал, как и русское
множественное число, указывает на то, что описываемых объектов
несколько: нэктэсэл (кабаны). Но, помимо этого, есть еще суффикс
-(а)на, который присоединяется только к словам, обозначающим людей,
и относится к описываемому человеку и другим людям, которые с ним
ассоциируются. Например, слово эниэнэ может значить мать и ее
семья, мать и отец или мать и ее друзья.Лексика: откуда на Дальнем
Востоке обезьянаВ нанайском языке очень развитая система
звукоподражательных и других образных слов, которые иногда называют
идеофонами. Они образуют отдельный лексико-грамматический разряд,
по функциям близкий к наречиям. Слова этого разряда часто выступают
в удвоенной форме: каёр-каёр (с громким хрустом), кутэк (со стуком)
или кутэк-кутэк (постукивая), капорам (расплющивая) или
капорам-капорам (расплющивая (о множестве предметов)).Также в
нанайском богатая и сложная система терминов родства. Например,
русскому слову сестра в разных контекстах может соответствовать не
менее пяти нанайских слов: эйкэ (старшая сестра), нэу (младшая
сестра или младший брат), нэку (младшая сестренка, братишка,
малыш), эгэ (при обращении к старшей сестре, тете или другой
старшей женщине из того же рода) и пондадё (сестра, кузина или
другая женщина-ровесница из того же рода).Особо развитые
терминологические подсистемы касаются сфер традиционного для
нанайцев хозяйства, в первую очередь рыбной ловли и охоты, а также
процессов обработки рыбы, мяса и шкур. Например, все эти нанайские
слова переводятся на русский словом юкола1: брокси (юкола из
верхнего слоя кеты с кожей), сисимэ (тонкая юкола из верхнего слоя
кеты без кожи), сигдэкээн (тонкая юкола, снятая после сисимэ), лама
(юкола из верхнего слоя кетовой боковины), сигдэтэ (юкола, снятая
после лама), яоси (юкола из щуки) и другие.В нанайском языке,
интенсивно контактирующем с русским, много заимствований из
русского языка. Часть из них это старые заимствования XIX начала XX
века, как правило фонетически и морфологически адаптированные и уже
трудно узнаваемые; сами носители воспринимают их как часть
нанайской лексической системы: лапка (магазин, от русск. лавка),
кэксэ (кошка) на месте отсутствующего в нанайском [] появился [s],
плюс произошла перестановка [sk]>[ks].Другой тип русских
заимствований это новые, послереволюционные заимствования;
большинство из них связано с советскими и постсоветскими
культурными реалиями. Иногда старое заимствование соседствует с
новым: например, магазин могут назвать по-нанайски и лапка, и
магазин. Иногда параллельно употребляются фонетически
адаптированный и неадаптированный (менее адаптированный) варианты:
скола (снова [s] вместо отсутствующего в нанайском []) и школа.В
нанайскую лексическую систему входят также старые заимствования из
китайского и маньчжурского, в том числе отражающие реалии,
нехарактерные для нанайского традиционного быта или мест
традиционного расселения нанайцев: например, слово монён
(обезьяна). Такие слова составляют предмет особой гордости, а
иногда и удивления носителей и часто обсуждаются языковым
сообществом.Еще один тип слов, представляющих особый интерес для
языкового сообщества, это слова, различающиеся в нанайских говорах.
Например, заяц это гормохон в найхинском нанайском и токса в
горинском нанайском. Носители разных говоров часто обсуждают друг с
другом и сравнивают такие слова, поэтому именно они оказываются
известны нанайцам более молодого поколения, которые нанайским
языком в полной мере уже не владеют.Современные исследования и
открытые вопросыОдин из крупнейших современных исследователей
нанайского языка японский лингвист Синдзиро Кадзама. В экспедициях
по селам Хабаровского края он, в частности, собрал большую
коллекцию устных текстов на нанайском языке. Фольклорист Т. Д.
Булгакова также собрала большую коллекцию нанайских устных текстов:
в частности, ею изданы сборник сказок и сборник шаманских
песнопений, которыми активно пользуются не только фольклористы, но
и лингвисты. Л. Ж. Заксор совмещает исследование нанайского языка с
его преподаванием. В. С. Харитонов, помимо исследовательской
деятельности, занимается практической деятельностью по возрождению
нанайского языка и его популяризации среди нанайской молодежи.Из
относительно недавних крупных работ по нанайскому языку можно
упомянуть грамматический очерк найхинского говора корейских
исследователей Ко и Юрна и диссертацию А. Н. Герасимовой о сложном
предложении в нанайском и ульчском языках. С 2007 года группа
лингвистов под руководством С. А. Оскольской занимается полевыми
исследованиями нанайского языка в селах Хабаровского края сбором
текстового, словарного и социолингвистического материала, а также
грамматическими исследованиями.Одна из основных областей
грамматики, которые исследует группа Оскольской, система нанайских
глагольных категорий, в частности аспектуальная система нанайского
языка. Ученые также занимаются описанием других грамматических
категорий нанайского языка, интересных в контексте межъязыкового
сопоставления, например отрицания. Нанайская система показателей
отрицания очень богата и заметно различается в разных диалектах;
особенно интересно устроены показатели так называемого
экзистенциального отрицания, или отрицания существования, вроде
русского нет.Группа Оскольской описала также особые показатели
каритива (значение без чего-то): специализированные показатели
такого типа есть далеко не во всех языках. К тому же в разных
языках они устроены очень по-разному и в целом пока достаточно мало
исследованы. Отдельная область исследований контакты нанайского
языка с русским: переключение кодов, изменения в нанайской
грамматике под влиянием русского языка, особенности русской речи
нанайцев.Хотя нанайский язык сравнительно хорошо описан, у
лингвистов остается еще немало вопросов. Одним из главных
неизученных вопросов является диалектное разнообразие нанайского
языка: большая часть научных работ посвящена найхинскому говору, а
о других имеются только обрывочные сведения. Одним из наиболее
сохранившихся говоров является джуенский. Его описание сейчас
наиболее перспективно, поскольку еще есть возможность собрать
материалы у его носителей.Что касается других говоров, существует
немало архивных материалов, на базе которых можно было бы составить
их описание. Также интересно было бы провести сравнение диалектов и
выяснить, какие языковые черты и как проявляются в разных вариантах
языка. К этому исследованию важно подключить и материал
близкородственных языков.Что читать, смотреть и слушатьАврорин В.А.
Грамматика нанайского языка. Т.1, 2. М.; Л., 1959, 1961.Среди
научных работ стоит особо выделить эту двухтомную грамматику
нанайского языка. Она сопровождается подробными комментариями и
предположениями по поводу развития разных явлений нанайского
языка.Оненко С.Н. Нанайско-русский словарь. М., 1980.Один из
наиболее полных нанайско-русских словарей. Помимо прочего, этот
словарь включает в себя множество слов, отражающих особенности
традиционного уклада жизни нанайцев.Заксор Л.Ж. Грамматика
нанайского языка в таблицах. Пособие для учащихся 14 классов
общеобразовательных учреждений. СПб.: филиал изд-ва Просвещение,
2004.В этой книге сложные парадигмы, фонетические и грамматические
особенности нанайского языка хорошо структурированы и представлены
в наглядных таблицах.Электронное фонетическое пособие Ннай хэсэни
(нанайский язык), разработанное преподавателями и носителями языка
А. С. Киле, Л. Т. Киле и М. Н. Завалишиной в 2011
году.Интернет-ресурс для тех, кто хотел бы выучить нанайский язык,
общаться по-нанайски и возрождать нанайский язык проект Хисангору.
На сайте можно найти видеозаписи на нанайском языке.Широко
известные произведения В. К. Арсеньева Дерсу Узала и В дебрях
Уссурийского края, в которых глазами очевидца описаны культура и
быт нанайцев и удэгейцев начала XX века, интересны для лингвиста
еще и тем, что в них с документальной точностью переданы образцы
местного русского пиджина упрощенного языка-посредника, на котором
нанайцы и удэгейцы общались с русскими. По этим произведениям
японский режиссер Акира Куросава снял одноименный фильм Дерсу
Узала.Кола Бельды, уроженец нанайского села Муху и популярнейший
советский эстрадный исполнитель 19501980-х годов, выступал в
собирательном образе певца народов Севера и Дальнего Востока. Он
прославился песнями на русском языке: Увезу тебя я в тундру,
Нарьян-Мар, А олени лучше. Однако были в его репертуаре и нанайские
песни, например не менее популярная Ханина-Ранина.Практически в
каждом национальном селе существует собственный ансамбль нанайской
песни: вокальная группа Дярикта из села Джари, народный вокальный
ансамбль Нани (село Дада), ансамбли Сиун и Тасима (село Ачан),
вокальный ансамбль Солой нярги (село Верхний Нерген). Коллективы
выступают с концертами в России и за рубежом, выпускают диски с
записями песен на нанайском языке. Есть авторы и исполнители
нанайской песни, выступающие сольно: Н. П. Гейкер, Ю. и Е.
Пассар,Р. А. Ходжер и другие.
