Классические законы памяти были открыты тогда, когда у нас не было
интернета, поисковых систем и цифровых помощников, готовых что
угодно запомнить и напомнить. Изменилось ли то, как мы запоминаем и
вспоминаем? Правда ли, что современные люди digital natives без
интернета не вспомнят даже собственное имя? И зачем современные
исследователи воспроизводят эксперименты столетней давности?
Разбираемся вместе с психологом Вероникой Нурковой.Психология, как
и любая другая наука, стремится открывать законы: если
закономерность установлена, можно прогнозировать, как будут
развиваться события, и делать обоснованные научные
утверждения.Когда выявляется физическая закономерность, логично
надеяться, что она при условии, что это действительно какой-то
универсальный принцип, будет действовать всегда. Но можно ли
считать, что человек так же неизменен, как объекты и явления
физического мира? Работает ли для наших современников то, что было
открыто в XIX веке для людей, живущих в патриархальных семьях, без
телефонов и самолетов?Это дискуссионный вопрос. Приверженцы
классической эволюционной психологии (к их числу можно отнести
экспериментальных психологов Леду Космидес, Джона Туби и Стивена
Пинкера) полагают, что психика человека, какая она есть сейчас,
сложилась еще в каменном веке. Все остальное дополнения, как
меняющиеся от столетия к столетию веяния моды. Другие специалисты
например, сторонники бихевиоризма, которые видят в развитии психики
прежде всего реакцию на внешние стимулы, предполагают, что психика
изменяется с течением времени. На нее влияют новые условия развития
и роста, новые информационно-технологические средства,и те законы,
что были открыты десятилетия назад, возможно, уже не
действуют.Поэтому в последнее время ученые занимаются перепроверкой
или репликацией полученных ранее закономерностей. Результаты
получаются противоречивыми: что-то подтверждается, а что-то нет,
хоть такие случаи и редки.Результаты перепроверки законов памяти
показывают, что современный человек изменяется, хотя и не так
быстро и кардинально, как считают приверженцы модификации
человеческой психики.Сами законы памяти сформулировал немецкий
психолог-экспериментатор Герман Эббингауз в книге О памяти,
опубликованной в 1885 году. Это сборник советов и практик по
запоминанию, основанных на психологических штудиях. Всего законов
пять: закон динамики забывания (скорость забывания замедляется),
позиционный эффект (лучше всего воспроизводится начало
последовательности, затем конец последовательности, а хуже всего
элементы, которые смещены от центра к концу ряда), закон
распределения повторений (повторение с большими интервалами в
течение большего времени эффективнее, чем несколько повторений
подряд), закон дистинктивности (необычные явления запоминаются
лучше, чем привычные).
Закон динамики забыванияЭто один из основных законов памяти. Он
принципиален для всех сфер общественной жизни,в первую очередь для
образования: всем нам важно понимать, стоит ли учить то, что,
возможно, пригодится не скоро, и как это правильно делать.Чтобы
понять, как происходит забывание, Эббингауз заучивал слоги (для
чистоты эксперимента было важно, чтобы это был какой-то нейтральный
для него материал), а через определенные временные интервалы
пытался их вспомнить. Он заметил, что забывание замедляется: за
второй интервал длительностью 40 минут было потеряно меньше
информации, чем за первые 20 минут, иеще меньше за следующие 8
часов. Далее интервалы все увеличивались, вплоть до месяца.Динамику
забывания иллюстрирует кривая забывания. На графике линия резко
идет вниз это значит, что забывать информацию мы начинаем сразу
после того, как ее получаем. Но потом забывание замедляется из-за
того, что доступность материала стабилизируется. В самом конце
график забывания параллелен оси абсцисс.
После Эббингауза памятью занимались его ученики Георг Элиас Мюллер
и Альфонс Пильцекер, которые подтвердили результаты его
экспериментов, а также исследовали запоминание осмысленного
материала, то есть такое, при котором заучивать нужно было не
бессмысленные слоги, а последовательность понятий. А в 2015 году
нидерландский ученый Юри Дроз впервые с 1885 года
воспроизвелоригинальный эксперимент Эббингауза. Так жекак и
Эббингауз, он заучивал огромное количество последовательностей
бессмысленных слогов. Но у Эббингауза при тестировании через
шестьсуток и через месяц снижения воспроизведения практически не
наблюдалось, то есть забывание останавливалось. А вот Дроз на
шестые сутки и ранеепоказывал результаты, идентичные Эббингаузу, а
через месяц ничего воспроизвести уже не мог. Однако открытым
остается вопрос о том, насколько эти результаты можно
распространить на всех современных молодых людей и годится ли
закономерность забывания бессмысленного материала для забывания
осмысленного?Помнить не что, а гдеСпроси сегодня любого о том, как
обстоят дела с памятью поколения digital natives, большинство
ответят, что гораздо хуже, чем у их родителей или бабушек и
дедушек. Но, скорее всего, это миф.Его появление логично: все
началось с дискуссий о последствии массового внедрения интернета, в
том числе мобильного. Оптимисты предполагали, что, передав
автоматизированным системам примитивные операции, мы освободим в
уме место для того, чтобы решать сложные задачи. Противники такого
подхода считали, что человек, наоборот, расслабится и разучится
решать простейшие. Можно привести две метафоры. С одной стороны,
если ты передал тяжелую работу машине, сам можешь творить. А с
другой твои мышцы атрофируются.Массовые исследования этой темы
должны были начаться еще в конце прошлого века, но появились только
сейчас. В 2011 году вышла статья Вегнера, которая произвела большой
шум. Он провел довольно простой эксперимент: испытуемые зачитывали
тексты, содержащие некоторые новые для них сведения (например, мозг
страуса меньше его глаза), потом сохраняли эти тексты в папкина
компьютере. Через некоторое время их спрашивали,что они прочли,
допустим, о мозге страуса. При этом проверялось как фактическое
знание, так и знание о том, в какой файловой папке сохранен этот
материал.Оказалось, что если люди понимают, что у них есть
возможность взять какие-то сведенияиз соответствующей папки, то им
важнее запомнить обозначение папки, а не точную информацию, которая
там лежит. Первый вывод этой экспериментальной публикации состоял в
том, что студенты представители цифрового поколения, которые
родились вместе с планшетом и все время имеют доступ к тому, что им
нужно находить в сети, вообще все помнят плохо. Второй вывод
состоял в том, что хоть они и не помнят сам материал, зато знают,
где его искать. Так, если нам нужна цитата из книги, мы вспоминаем
не саму эту цитату, а где лежит книга. Помнить где оказалось
важнее, чем помнить что.Сначала все обвинили новые технологии в
интеллектуальном регрессе молодежи. А потом вспомнили, что в свое
время таким же регрессом казались книги. Еще во времена Античности
философы очень сокрушались по поводу распространения грамоты: если
все станут грамотными, то начнут все забывать, ведь появится
возможность записывать. Как мы видим сейчас, этот пессимистичный
настрой вовсе не оправдался.Исследование Вегнера также стали
пытаться воспроизводить заново,изменяяусловия. Как оказалось,
эксперименты этой группы, опубликованные в Science, не
воспроизводятся.Тревожность и мнемический этикетЧто действительно
изменилось в свойствах памяти цифрового поколения, так это уровень
тревоги относительно своей памяти. Современный человек даже хорошо
известный факт все равно перепроверит в интернете.Эксперименты
хорошо демонстрируют это явление. Представьте испытуемых, которым
задают сложные вопросы и либо дают, либо не дают возможность
проверить правильность ответа, а затем задают простые вопросы. Те,
кому изначально не давали проверять ответы на сложные вопросы,
спокойно отвечают на простые. Те, у кого была возможность проверить
ответы на сложные вопросы, начинают волноваться из-за простых и
тянутся проверить, точно ли дважды два четыре.Все это происходит на
фоне повышенных требований к памяти. Современный мнемический этикет
таков, что оперировать лучше точными данными. Еще недавно было
нормальным перепутать имена или сослаться на общеизвестный факт
вроде: Кто-то из великих сказал, что, а сегодня это неприемлемо.
Такие высокие требования провоцируют постоянную самопроверку,
которая происходит не только после того, как человек что-то
вспомнил, но и упреждающе.Появляется мысль: Я не буду вспоминать,
потому что я все равно не вспомню. Лучше сразу посмотреть.Память
как инструмент для решения задачМы все время решаем какие-то
задачи, и именно они определяют то, что удается запомнить и
вспомнить.Скажем, вы куда-то летите на неделю, и вам необходимо
запомнить номер рейса туда и номер рейса обратно. Если в середине
недели вас попросить воспроизвести эти номера, то вы будете помнить
номер предстоящего рейса, но не уже завершенного. Заучивали вы эту
информацию в одно время и, казалось бы, одинаково. Но в процессе
заучивания у вас были разные цели:запомнить до понедельника и
запомнить до пятницы. Мы ставим их и прекрасно выполняем, даже не
отдавая себе в этом отчет.Вспоминая закономерность, полученную
Вагнером, помнить где важнее, чем точно помнить что, можно
говорить, что в современной ситуации этот универсальный принцип
работает шире истановится более заметен. Digital nativesпрекрасно
могли бы запоминать не только где, но и что, если бы ставили себе
такую задачу. Это я всегда говорю своим студентам, которые
жалуются, что не могут запомнить фамилии всех психологов из
изучаемого курса.Дополнительные материалыBetsy Sparrow, Jenny Liu,
Daniel M. Wegner. Google Effects on Memory: Cognitive Consequences
of Having Information at Our Fingertips. Science 05 Aug 2011: Vol.
333, Issue 6043, pp. 776-778Jaap M. J. Murre, Joeri Dros.
Replication and Analysis of Ebbinghaus Forgetting CurveHilde A.
Lechner, Larry R. Squire, John H. Byrne. 100 Years of Consolidation
Remembering Mller and Pilzecker
