Здание делает зданием не то, что оно репрезентирует, а то, что оно
делает, под этим на первый взгляд парадоксальным тезисом
подписались бы сегодня те исследователи архитектуры, которые
изучают архитектурные объекты как сеть распределенной агентности.
Как элементы здания влияют на наши практики и поведение и в какой
степени люди являются элементами здания рассказывает социолог
Виктор Вахштайн.Аффордансы и инскрипцииЗападный вход в базилику
Рождества Христова в Вифлееме представляет собой небольшое
отверстие высотой примерно 1,45 метра, которое заставляет
пригнуться каждого входящего в храм. Историк архитектуры или
архитектор мог бы обратить внимание на несомненную целесообразность
и функциональность такого входа, потому что подобного рода
отверстия гораздо удобнее защищать как мы знаем, религиозные
сооружения выполняли еще и функцию защиты. Исследователь-семиотик
вроде Умберто Эко обратил бы внимание на различия между первичными
и вторичными функциями этого архитектурного элемента. Первичная,
денотативная функция говорит вам: При входе в этот храм следует
пригнуться или Здесь можно укрыться, а вторичная, коннотативная
(символическая) функция зафиксирована в названии входа Врата
смирения.Но когда исследователь-акционалист пытается ответить на
вопрос, что этот архитектурный элемент делает, он сталкивается с
базовой понятийной парой: аффордансом и сценарием (инскрипцией).
Аффорданс это множество действий, которые архитектурный объект
позволяет с собой совершить. А сценарии (инскрипции) некоторые
подмножества этого множества действий: это действия, которые в
объект уже вписаны, включая то, что с ним необходимо совершить или
что этот объект вам совершить не позволит. Во Врата смирения уже
вписан определенный сценарий их использования: вы не сможете войти
в храм, не пригнувшись. Сам жест поклона оказывается результатом
принуждения со стороны конкретного архитектурного элемента.
Для акционалистов больше не существует здания как единого целого.
Оно оказывается сетью распределенной агентности между отдельными
элементами, то есть здание это результат напряженного
взаимодействия отдельных действующих объектов (актантов).Понятие
аффорданса претерпело интересную теоретическую эволюцию. Оно было
предложено психологом Джеймсом Гибсоном в рамках его экологической
теории зрительного восприятия: Гибсон описывает мир животных,
которые, каким-то образом взаимодействуя с элементами окружающей
среды, заранее знают, какие возможности действия открывает тот или
иной элемент. Таким образом, изначально аффорданс представляет
собой некоторое свойство материального объекта допускать совершение
над ним определенных действий.Но в человеческом мире у материальных
объектов как элементов большой архитектурной машинерии, помимо
некоторого множества допустимых действий, есть множество
предполагаемых действий: ключ это то, чем открывают и закрывают
дверь, а дверь это то, что может быть оставлено закрытым или
открытым. Такие вписанные в материальные артефакты действия
называются сценариями (инскрипциями).Берлинский ключВ 2004 году в
программе Что? Где? Когда? знатокам было предложено ответить на
вопрос, в чем предназначение некоторого объекта. Объект представлял
собой очень странный ключ двусторонний, с двумя бородками. Такой
ключ называется берлинским ключом. Замечательный французский
социолог, один из создателей акторно-сетевой теории Бруно Латур
посвятил ему целую статью, где описал его специфику.
Представьте, что вы живете в старом доме в пригороде Берлина.
Опаздывая на лекцию, выбегаете из квартиры в подъезд, а дальше вам
нужно открыть дверь. Вы засовываете ключ одной стороной внутрь,
поворачиваете, но выдернуть его не можете. Чтобы вытащить ключ, вам
нужно протолкнуть его наружу. Толкнув ключ сквозь замочную
скважину, вы выходите через открытую дверь, но ключ опять же
вытащить не получится: необходимо закрыть дверь, и лишь тогда его
заберете.В этом ключе уже заложена совокупность действий, которые с
ним можно и нужно совершать, а заодно и множество действий, которые
выполнить невозможно: например, невозможно оставить дверь открытой,
так как придется оставить в ней и свой ключ. В этой истории
необходим еще один важный актант это консьерж, который, меняя
регистр замка (у него-то как раз ключ в обычном виде), заставляет
вас вечером либо оставлять открытой дверь, либо запирать ее за
собой, когда вы входите в помещение. Тем не менее, пишет Латур,
первое, что сделал его коллега-француз, когда поселился в таком
доме, спилил вторую бородку ключа, тем самым превратив его в
подобие ключа консьержа, и потому мог оставлять дверь открытой для
своих ночных посетителей или портить жизнь своим соседям, оставляя
дверь закрытой.Возникает вопрос: является ли ключ архитектурным
объектом? И поскольку мы приняли базовые требования
акционалистского подхода, заключающиеся в том, что здание есть
совокупность действий, которые совершают его отдельные элементы, то
ключ, как и замок и дверь, является элементом архитектуры
здания.Принцип обратного делегированияПонятие аффорданса из
экологического подхода к зрительному восприятию сначала попадает в
когнитивную психологию, а уже оттуда через семиотику материальности
в социологию. Поэтому для нас аффорданс всегда связан со
сценариями. Сценарии разбиваются на то, что называется
рестрикциями, то есть запретительные действия (дверь должна
оставаться закрытой), и прескрипциями то, что можно и нужно
совершить с этим объектом.Понятие аффорданса приходит также в
дизайн. Дональд Норман пишет о том, что для дизайнера не существует
аффордансов объектов, но зато есть аффордансы материалов. Например,
британские дизайнеры, которые должны были спроектировать автобусные
остановки, традиционно делали это при помощи стекла. Но стекло это
магнит для вандалов, и стеклянные остановки постоянно разбивались.
Тогда они заменили стекло фанерой, и тут же эти фанерные листы
стали прожигаться или разрисовываться. Таким образом, говорит
Норман, архитектор и дизайнер всегда остаются заложниками
аффордансов своих материалов.С точки зрения социолога, у материала
самого по себе аффорданса нет, потому что аффорданс предполагает
вписывание в него определенных действий и дисциплинирование
человеческого тела. Аффорданс всегда связан с телом, он действует
на вас помимо вашего разума, и потому есть базовая идея
двусторонности делегирования: мы делегировали материальным объектам
выполнение некоторой работы и таким образом их дисциплинировали (у
Латура есть другая замечательная статья, которая называется
Социология одной двери, где он описывает роль дверного доводчика и
то, что происходит при его поломке), но точно так же материальные
объекты теперь дисциплинируют нас. Огромное количество незаметных
нерефлексивных практик нашей повседневной городской жизни, которые
неразрывно связаны с архитектурными объектами, являются результатом
дисциплинирования со стороны архитектурных объектов. Например,
жители многоквартирных домов, выходя на лестничную клетку, сначала
вызывают лифт, а потом запирают дверь своей квартиры: это позволяет
им сэкономить несколько секунд. Те, кто пользуется мусоропроводом,
привыкли фасовать мусор в маленькие пакетики, потому что в
противном случае пакет придется тащить до мусорного бака.Мы не
всегда отдаем себе отчет, в какой степени наши повседневные
практики и привычки являются результатом обратного делегирования
действиями, которые объекты, взаимодействующие друг с другом и с
нашими телами, заставляют нас совершать. И потому симметричным паре
аффорданс и инскрипция будет понятие компетенции, то есть все
способы обращения с архитектурными объектами, вписанные в наше
тело.Здесь акционалистская идея архитектуры заставляет задаться
другим вопросом: в какой степени люди являются элементами здания,
то есть в какой степени наши действующие тела являются теми
действующими объектами, которые входят в сеть распределенной
агентности? Теоретическая логика этого подхода заставляет сказать:
действительно, люди являются частью здания, потому что само здание
это процесс напряженного взаимодействия элементов, это сеть
распределенной агентности, часть которой отдана техническим
агентам, часть архитектурным элементам, а часть нашим телам.Это
одна из причин, почему в политических обсуждениях того, стоит ли
выгонять хиппи, которые захватывают заброшенные дома, из их
сквотов, чаще побеждает ответ: Нет, не стоит. Потому что хиппи
выполняют важную функцию: руинируя это здание, они все же не дают
ему развалиться. А если это здание законсервировать, то через
какое-то время его придется снести и вместо него построить новое.
Человеческие тела и человеческие практики это то, что необходимо
зданию, чтобы оно продолжало оставаться зданием.Уровни
агентностиЕсли здание это сеть распределенной агентности, то мы
должны выделить те элементы, которые, действуя и взаимодействуя
друг с другом, делают это здание зданием; из этих элементов
выделить те, которые являются внутренней частью здания, а также те,
что связывают это здание с другими элементами. Кроме того, мы
должны выделить аффордансы и инскрипции зданий: то, что они
позволяют с собой делать, и то, что они заставляют с собой делать.
И наконец, мы должны различить уровни агентности.С одной стороны,
есть агентность объекта, связанная с практиками делегирования, с
другой есть агентность его материала. Аффордансы связаны с телом,
но агентность материалов с телом не связана. Например, материал
здания может разрушаться независимо от того, пользуется им кто-то
или нет. Материал действует в другом измерении, а не в том же, в
котором действуют конкретные архитектурные элементы, вступающие в
отношения с нашими телами. Например, когда мы говорим о базилике
Рождества Христова в Вифлееме, нужно принять во внимание, что,
скорее всего, в прошлом этот вход не был настолько низким просто
здание успело осесть. Агентность материала это то, с чем
сталкивается любой человек, у которого в новой квартире по всей
стене пошла трещина, потому что здание село. Здание действует, даже
когда этого не видно. Но это не действие самого здания и не
действие его архитектурных элементов, а это агентность материала.В
2010 году несколько туристов в Лас-Вегасе подали в суд на
владельцев отеля, потому что стеклянная поверхность отеля,
построенного из стекла и бетона, в силу деформации превратилась в
параболическое зеркало, и люди получили реальные ожоги у одной
женщины даже загорелись волосы. В 2013 году история повторилась в
Лондоне: в магазине напротив недостроенного 37-этажного здания
вспыхнул коврик, а у нескольких припаркованных у магазина
автомобилей расплавились некоторые элементы. Это действие
агентности материала, которая при строительстве может учитываться,
а может появляться помимо воли архитекторов. Например, строители
первых в мире небоскребов еще не знали, что сам по себе небоскреб
образует довольно серьезный вихрь. Об этом не знали и некоторые
самоубийцы. В 1979 году одна из жительниц Нью-Йорка попыталась
покончить с собой, спрыгнув с Empire State Building. Подхваченная
вихревым потоком, она была заброшена на 79-й этаж здания и
отделалась легким переломом и сильным испугом. Это иллюстрирует,
как агентность материала здания за счет взаимодействия с внешними
факторами солнцем, ветром, дождем действует параллельно действию
аффордансов его отдельных элементов.Нижний уровень агентности
действие материала. Это то, о чем говорит Георг Зиммель,
настаивающий на том, что всякая социология архитектуры должна
начинаться с социологии руины, потому что в руине мы лучше всего
видим агентность материала. Уровень выше агентность отдельных
элементов, которые связаны с аффордансами, сценариями,
прескрипциями, рестрикциями, практиками делегирования,
компетенциями тем опытом взаимодействия с объектами, который вписан
в наши тела.Агентностиматериала и архитектурных элементовМожно ли
говорить о разнонаправленности или сонаправленности агентностей?
Например, есть агентность стекла, которое делает возможными одни
действия и невозможными другие. При этом у стекла аффорданса как
такового нет: аффорданс появляется у куска стекла, который стал
частью здания. Когда Джереми Бентам из белорусского города Кричева
пишет письма о создании Паноптикума идеальной тюрьмы, в которой все
заключенные оказываются под присмотром одного надзирателя (причем
никто из них не знает, в какой момент времени за ним наблюдают, а в
какой нет), он использует конкретную архитектурную практику
Парижского военного училища, где для каждого курсанта был
предусмотрен маленький стеклянный ящик. Так каждый курсант
оказывался на виду у старшего по званию, и, даже когда приходил
парикмахер, курсант должен был просовывать голову в стеклянное
отверстие, чтобы парикмахер мог его подстричь. Никакого контакта с
самим телом курсанта не происходило, притом что курсант оставался
на виду. Это, с одной стороны, агентность стекла (почему-то стекло
особенно часто оказывается в фокусе внимания архитекторов, когда
речь заходит об агентности материала). С другой стороны, это вопрос
аффорданса: как именно это стекло должно быть организовано, чтобы
на выходе получилась не просто сеть распределенной агентности, а
распределенная сеть отношений контроля и наблюдения?Мы можем также
замечать ситуации, при которых агентность материала и агентность
отдельных архитектурных элементов разнонаправлены. Тогда возникает
серьезный диссонанс. Некоторое время назад ректор одного
московского вуза получил письмо от студенток, которые требовали
заменить в здании университета сексистский лифт. Дело в том, что
лифт отказывался ехать, если вес пассажиров не превышал 55 кг.
Многие студентки чувствовали себя ущемленными, потому что лифт не
распознавал их в качестве человека, нажимавшего на кнопку. Проблема
была решена, когда в лифт положили несколько кирпичей.Что
происходит, если все агентности и на уровне материала, и на уровне
аффорданса конкретных элементов работают в едином ансамбле? Здание
становится целостным архитектурным объектом. Когда лифт выходит из
строя, когда отдельные технические элементы начинают бить
вразнобой, когда материал неконсистентен тем действиям, которые
должны совершать сделанные из него конкретные объекты, здание
становится посредником, а взаимодействие с ним требует напряженной
борьбы. Например, люди, имеющие замок, который давно следовало
заменить, приучают себя вставлять ключ определенным образом,
придерживая дверь плечом. Вместо того чтобы дисциплинировать замок,
мы дисциплинируем собственное тело, подстраиваясь под требования
замка. Такие архитектурные объекты Бруно Латур называет
посредниками, требующими работы.В каком-то смысле любой
архитектурный объект может быть размещен на шкале от проводника,
когда действия конкретных элементов становятся невидимыми, равно
как и действия материалов, из которых эти элементы сделаны, до
посредника, когда диссонанс между отдельными агентностями
заставляет тело человека брать на себя огромное количество
дополнительных функций и обязательств.Это два первых уровня:
агентность материала и аффордансы отдельных элементов. Что будет
дальше, когда мы сделаем следующий шаг и зададим вопрос: к каким
эффектам приводит расширение сети распределенной агентности?
