Смерть одно из самых интересных явлений для философов прошлого и
настоящего. Мы знаем, что жизнь человека конечна, а значит, наше
время строго ограничено. Философы изучают, как знание о смерти
влияет на жизнь человека.XXI век с его технологиями и возможностями
в сфере digital заставляет нас задавать множество вопросов о том,
что вообще такое смерть. В наши дни в рамках биоэтики происходит
интереснейшая дискуссия о том, каковы критерии смерти. В прошлом
все было просто: человек перестал дышать, его сердце больше не
бьется значит, он мертв. Но сегодня технологии позволяют
поддерживать жизнь людей в коме и тех, кто постоянно находится в
вегетативном состоянии. Они дышат, но их сознание больше не
функционирует так, как это происходит у здоровых людей. Живы ли
они? Это один из самых животрепещущих вопросов нашего времени.Если
посмотреть на эти размышления с точки зрения философии, то можно
вспомнить, что Хайдеггер и другие философы, которые придерживаются
феноменологической традиции, уверены: смерть наступает в тот
момент, когда человек больше не может получать новый опыт и
переживания, даже в том случае, если следы предыдущего
эмпирического опыта человека продолжают жить в цифровом формате.Мне
кажется, что смерть это прекращение работы сознания, даже если тело
человека функционирует.Благодаря тому, что существует смерть, в
нашей жизни есть приоритеты. Переделать все на свете мы не можем,
так что приходится выбирать. Скорее всего, в списке задач
большинства людей находятся те задачи, которые можно успеть сделать
в течение жизни. Иначе выбор может оказаться бессмысленным. И люди
совершают его интуитивно.Осознание собственной конечности связано и
с понятием ценность. В эссе Быстротечность Фрейд писал, что
осознание ценности чего-либо приходит тогда, когда мы понимаем, что
это нечто не вечно. В своей работе он описывал цветок, который
прекрасен потому, что цветет только одну ночь. Чем сильнее
осознание конечности своей жизни, тем ценнее для нас определенные
вещи.Философы утверждают, что думать о конечности окружающих
намного проще, чем осознавать собственную смертность. Мы понимаем
это на рациональном уровне, но не на чувственном. Хайдеггер
объясняет это тем, что людям свойственно думать о смерти в будущем
времени: Это произойдет, когда я стану очень старым. Но сейчас я
молод, поэтому беспокоиться не о чем. Философ называет это явление
недостоверностью. Она позволяет заниматься повседневными делами и
не задумываться о том, что вечной жизни нет, а осознать собственные
действия и решения в моменте невозможно. С точки зрения философа,
чтобы это сделать, необходимо достичь достоверности бытия, то есть
осознать изначальную бессмысленность своего существования и
признать смерть через чувственный опыт, например тревогу или тоску.
В книге Бытие и время 1927 года он утверждает, что мы как сущность
неумолимо движемся к своей смерти вне зависимости от того, признаем
мы это или нет.Эпикур полагал, что мысль о смерти вообще стоит
отложить. Для него жизнь и смерть два совершенно разных,
несопоставимых понятия. В письме своему другу он объяснял, что,
когда человек жив, смерти не существует, потому что он не может ее
пережить, будучи живым. А когда человек уже мертв, то волноваться
больше некому. Таким образом, жизнь и смерть, с его точки зрения,
никак не связаны. На самом деле есть в этой позиции небольшая доля
лукавства. Или этот ответ можно назвать неполным. Ведь на самом
деле многие люди беспокоятся о вещах, которые сопряжены со смертью,
а не о самой смерти. Например, они боятся стать неизлечимо больными
или травмированными. Они боятся событий, которые могут привести их
к недееспособности. Они боятся, что попадут в аварию или их съест
крокодил. Так что страх смерти включает в себя и другие страхи:
страх увечий и болезней, страх нарушения телесности и угрозы для
жизни.Мне кажется, что в будущем люди все больше будут ценить
честность. А благодаря практикам философии смогут научиться
проживать свою жизнь, заниматься тем, что им нравится. В общем,
станут более подлинным, настоящими, как писал Хайдеггер. А
образование станет ключом к этим изменениям.
