Историю феминистской мысли невозможно понять без опоры на тексты,
написанные женщинами (и иногда мужчинами), которые пытались
разобраться, чем вызвано и как устроено гендерное неравенство и как
его можно преодолеть. В нашем обзоре мы постарались отобрать яркие
примеры, отражающие ход разных течений феминистской мысли: от
первых эссе и трактатов о дискриминации женщин до программных
статей квир-теории, радикального, интерсекционального,
марксистского и постколониального феминизма. Вирджиния Вулф. Своя
комната. 2019У каждой женщины, если она собирается писать, должны
быть средства и своя комната.В программном эссе 1929 года, в основу
которого легли публичные выступления о женщинах и литературе в
Кембриджском университете, Вирджиния Вулф, одна из важнейших
писательниц модернизма, размышляет о влиянии материальной свободы
на свободу мысли и приходит к выводу, что одно неотделимо от
другого. Обращаясь к истории преград, которые встречались женщинам
на литературном поприще на протяжении веков, писательница
показывает: физическая и финансовая несвобода женщины отсутствие
приватного рабочего пространства, денежная зависимость от отца или
мужа ограничивает возможность творить.Поэтому своя, женская комната
представляется ей местом не домашнего заточения, а насыщения
творческой силой. Когда женщина получит привилегию иметь
пространство, спокойствие которого не может быть никем и ничем
нарушено, детьми ли или домашними заботами (такую привилегию имеет,
например, мужской кабинет),тогда она сможет полностью раскрыть свои
способности как писателя, творца, автора, а не только жены, матери,
хозяйки дома. Вулф подчеркивает самоценность женского письма, право
женщины на собственный ход мыслей и выражение своего опыта и, сама
будучи литературным критиком, указывает на предвзятое и
снисходительное отношение критики к женской литературе.Рассуждая о
женщинах в литературе, Вулф затрагивает и судьбу женских героинь в
классических произведениях, высвечивая, как извечная роль пассивной
возлюбленной, а не деятельного актора (мыслителя, мечателя)
обедняет женских персонажей, а вместе с ними ивсю литературную
традицию.Несмотря на то что, казалось бы, в эссе не говорится об
открытой борьбе за эмансипацию Вулф не призывает читательниц
выходить на улицу с транспарантами, оно показывает, как может
выглядеть отправная точка этой эмансипации, а именно: освобождение
личности, обретение субъектности и собственного достоинства.О
женском письме также советуем прочитать Hlne Cixous. The Laugh of
the Medusa. Signs, vol. 1, no. 4, 1976, pp. 875893. Джон Стюарт
Милль. О подчинении женщин. 2019Принцип, господствующий над
нынешними социальными отношениями между двумя полами легальным
подчинением одного пола другому, есть зло в самой сущности и одна
из главнейших преград человеческому прогрессу.Джон Стюарт Милль,
философ и член Британского парламента, был одним из первых, кто еще
в середине XIX века выступил за получение английскими женщинами
избирательных прав (британские женщины будут полностью, без
дополнительных ограничений приравнены в избирательных правах с
мужчинами только в 1928 году). Идеолог либерализма, превыше всего
он ценил личную свободу человека и видел борьбу за права женщин
частью глобального противостояния рабству в любых его проявлениях.
Брак единственный вид рабства, известный современному закону, писал
он.Или не он: ведь несмотря на то, что на обложке указано имя
Милля, в работе над книгой наравне с философом участвовали его
жена, феминистка Гарриет Тейлор-Милль, и ее дочь от первого брака
Элен Тейлор. Гарриет работала над сочинением вплоть до своей смерти
от туберкулеза.В 1869-м книга была издана и в том же году
переведена на русский язык. Этот перевод способствовал росту
популярности кампании за высшее образование для женщин в
России.Чтобы подробнее узнать о влиянии книги Милля и Тейлор-Милль
на эмансипацию женщин в Российской империи, советуем прочитать
Стайтс Р. Женское освободительное движение в России: феминизм,
нигилизм и большевизм, 18601930. М: Российская политическая
энциклопедия (РОССПЭН), 2004Judith Butler. Gender trouble: feminism
and the subversion of identity. 1990Женщина это незаконченное
понятие в стадии становления, конструирования, у которого нельзя
обозначить ни начало, ни конец.Гендерное беспокойство пожалуй,
культовый текст queer studies и постфеминистской мысли. Книга
расходилась сотнями тысяч экземпляров. Философиня Джудит Батлер
выводит в ней перформативную теорию гендера, согласно которой наше
гендерное выражение строится на ежеминутных
действиях-перформансах.При этом не совсем верным будет понимать
перформанс как простое представление или театральную игру. Этот
термин в данном случае отсылает к теории речевых актов Джона Остина
и лингвистическому понятию перформатив. Оно означает слово, которое
не просто описывает действительность, а само по себе творит ее.
Перформатив это, например, зачитывание судьей приговора или слова
объявляю вас мужем и женой, произносимые работником ЗАГСа.Таким
образом, наша гендерная экспрессия не описывает некую естественно
существующую реальность гендера, а искусственно создает ее за счет
постоянного повторения перформативных действий. Действия не
выражают идентичность они ее творят.Иллюзорность естественного
сочетания пола, гендера и сексуальности доказывает, например,
динамика буч-фем лесбийских отношений, внутри которых одна женщина
перформит классическую маскулинную идентичность, а другая феминную.
Гендерная экспрессия отделяется от тела и сексуальной ориентации, и
происходит ниспровержение идентичности. Эта лесбийская пара уже не
существует в гетеронормативном порядке она создает свой порядок на
основе осознанного выбора той или иной гендерной роли.При этом
из-за того, что гендер встроен в дисциплинарные дискурсы, создающие
понятие нормы и допустимого, его выражение не является личным
выбором: мы не можем просто взять и перестать вести себя гендерно
окрашенно каждое действие уже вписано в рамки гендера и будет
воспринято в соответствии с ними. Однако возможности сопротивления
есть: они вгендерном беспокойстве, осознании существования
дискурсов власти и сознательного выбора своей роли и своих действий
внутри них.Батлер уделяет внимание понятию не только гендера, но и
пола, утверждая, что биологического пола не существует: гендер
создает иллюзию пола как политически нейтральной и исключительно
природной сущности, на которую как бы наслаиваются культурные
дискурсы. Однако, по Батлер, пол не существует до этих дискурсов
напротив, он ими создается и воспроизводится.Философ считает, что
стремление феминизма дать однозначное определение слову женщина,
зафиксировать женскую идентичность и объединить женщин в единый
гомогенный класс ошибочно, потому что лишь воспроизводит бинарное
гендерное деление. По ее мнению, феминизму и квир-движению нужно не
устанавливать четкие границы гендера, пола, желания, а, напротив,
постоянно тревожить их, позволяя этим понятиям быть гибкими,
плавающими, свободными от бремени фиксированной дефиниции.Первую
главу Гендерного беспокойства можно прочитать на русском языке в
Антологии гендерных исследований (Минск: Пропилеи, 2000). Можно
также посмотреть посвященную этой работе видеолекцию Кирилла
Мартынова Гендер и политика в работах Джудит Батлер.bell hooks.
Feminist Theory: From Margin to Center. 1984Не будет никакого
массового феминистского движения, пока идеи феминизма могут быть
поняты только хорошо образованным меньшинством.белл хукс [sic!] по
праву считается одной из главных теоретиков интерсекциональности
течения феминизма, уделяющего особое внимание пересечениям между
разными видами угнетения: например, сексизмом, расизмом и
классизмом.В Феминистской теории: от края к центру хукс излагает
основные положения этого подхода. Она описывает существование
темнокожих женщин внутри феминистского движения как бытие на полях,
с краю и предлагает начинать исследование систем угнетения именно с
этой обочины феминизма. Такой подход стал ответом на ориентацию
феминистского движения тех лет в первую очередь на проблемы белых
женщин из среднего класса. Еще в 1970-е женщины, которые не
попадали в поле зрения мейнстримного феминизма, бунтовали против
замалчивания их голосов к примеру, лесбиянки, которые чувствовали
себя исключенными и однажды саботировали заседание конгресса,
который устраивала Национальная женская организация. Что
показательно, именно с президенткой этой организации Бетти Фридан
хукс полемизирует в своей книге. хукс критикует американское
женское движение за то, что его внимание обращено исключительно в
сторону центра то есть к проблемам узкой группы женщин: богатых,
имеющих высшее образование, обычно состоящих в браке. Опыт небелых,
незамужних или бездетных женщин, женщин из рабочего класса в это
время игнорируется.Книга хукс примечательна именно тем, что дает
критическую оценку внутреннему устройству феминистского движения и
высвечивает влияние на него колониализма и капитализма. Она
позволяет либеральным феминисткам посмотреть на свою деятельность
со стороны и побуждает их к рефлексии. хукс не боится, что ее
обвинят в расколе движения или том, что она критикует женщин вместо
того, чтобы критиковать патриархат и ее размышления становятся
важной опорой для анализа движения за права женщин с целью сделать
его более инклюзивным. Исключение маргинальных групп женщин, по
мнению хукс, лишь мешает солидарности и формированию устойчивых
связей внутри феминизма, тогда как внимание ко всем женским голосам
обогащает его.Вторую главу Феминистской теории можно прочитать на
русском языке в Антологии гендерных исследований (Минск: Пропилеи,
2000).Бетти Фридан. Загадка женственности. 1993Только больное или
незрелое общество предпочитает делать из женщин домохозяек, а не
людей.Бетти Фридан, та самая президентка Национальной женской
организации, с которой полемизировала хукс, в 1963 году
опубликовала книгу Загадка женственности, которую сегодня считают
классикой феминистской теории. Несмотря на то, что этот текст
действительно посвящен жизни очень узкой прослойки женщин белых
домохозяек богатой американской субурбии, он тем не менее дает
уникальную возможность проникнуть в быт и мизогинию послевоенной
Америки.Во время Второй мировой женщины встали к станкам, заменяя
мужчин, оказавшихся на фронте. После войны начался процесс
возвращения женщин в семью. Представьте себе растиражированный
образ домохозяйки 50-х с рекламных плакатов: вечно улыбающаяся и
вечно молодая женщина с идеальной укладкой, ярко-красными губами и
в выглаженном платье, которую можно представить только на кухне или
в детской. Заточенная в беленом пригородном доме, она не имеет
доступа ни к образованию, ни к карьере ни к какому способу
самореализации кроме исполнения роли матери, жены и хранительницы
очага.Фридан доказывает, что этот образ и женственность в целом
искусственно созданы мужчинами ради сохранения своей власти.
Романтизация жизни в семье, рядом с сильным мужем и миловидными
детьми, была всего лишь способом избежать кризиса безработицы и
вернуть мужчинам их места на производстве, таким образом улучшив
экономические показатели страны. Именно с этого времени принято
отсчитывать историю общества потребления: рекламные объявления,
рассчитанные на женщин-домохозяек, активно продавали образец
идеальной женственности, которому должна была соответствовать
каждая а вместе с ним стиральные машины, пылесосы и банки кетчупа,
которые может открыть даже женщина. Загадка, которая, как известно,
должна быть в каждой женщине, оказалась политическим расчетом. Тот
дал свои плоды: в эти годы произошел взрыв рождаемости, который
принято называть беби-бумом.Но за красочной картинкой скрывалась
трагедия: женщины буквально сходили с ума внутри жестких рамок
феминности. Фридан описывает: они ходили к психиатрам, принимали
транквилизаторы и стыдили себя за неудовлетворенность своей
идеальной жизнью, не зная, что разгадка их меланхолии проста полное
отсутствие самореализации и железная дева женственности, сводившая
женскую личность до крашенных по последней моде волос и начищенных
кастрюль.Гэйл Рубин. Обмен женщинами: заметки о политической
экономии пола. 1975Женщин отдавали замуж, завоевывали в битвах,
отдавали в обмен на благосклонность, посылали в качестве дани,
продавали и покупали.В своем эссе антропологиня Гейл Рубин через
призму антропологической теории дара (а по пути критикуя
неспособность марксизма и психоанализа описать женский опыт)
исследует историю обмена женщинами. Она видит гендерные и
сексуальные отношения как в первую очередь экономический институт:
согласно ее теории, основанной на работах Леви-Стросса, женщина с
древнейших времен играет роль дара, процесс обмена которым
реализуется в браке. Этот обмен происходит по определенным
правилам, потому что его цель установление прозрачных социальных
связей, которое предполагает табу на инцест. Отец или брат не может
взять дочь или сестру себе он обязан подарить ее другому, иначе
социальный порядок будет нарушен. В ответ на этот подарок дарящий
получит не менее ценную вещь отношения родства, генеалогический
статус. В тот момент, когда две семьи роднятся, общество
приобретает структуру. Исходя из такой точки зрения, женщина
становится всего лишь способом конструировать социальный мир, а не
субъектом отношений. Главные участники брака две группы
обменивающихся мужчин, а не мужчина и женщина. Именно разделение на
тех, кто отдает, и тех, кто отдается, становится той линией, по
которой проходит половое/гендерное различие. Рубин считает, что
этот обмен лежит в основе гетеронормативной сексуальности и
гендера, по своей сути угнетающих женщину и низводящих ее до
утилитарного предмета. Только внутри такого рода социальных
отношений угнетения женщина становится по-настоящему женщиной то
есть вторым полом.Современное капиталистическое общество, по мнению
Рубин, может функционировать только за счет эксплуатации
неоплачиваемого домашнего труда женщин, которые готовят товары к
потреблению и таким образом воспроизводят рабочую силу. Сама
женщина это товар первой необходимости. Благодаря женскому труду
появляется необходимая капиталу прибавочная стоимость но доступ к
ней женщины, конечно, не получают.Антропологиня делает упор на
постоянно встречающееся в культуре противопоставление мужчины и
женщины, цель которого сделать их экономический союз наиболее
выгодным. Мужчина убивает мамонта, жена хранит очаг так возникает
понятная, но при этом строящаяся на взаимном исключении связь.
Рубин указывает на еще одно табу: табу на андрогинность и отрицание
полового различия. Предположение об одинаковой природе мужчины и
женщины в нашей культуре недопустимо ведь оно полностью
деконструирует весь выстроенный нами социальный порядок.Гайятри
Спивак. Могут ли угнетенные говорить? 2001Угнетенные не могут
говорить [сами за себя].Американскую философиню индийского
происхождения Гайятри Спивак можно по праву назвать пионеркой
постколониальных исследований.В своем эссе Могут ли угнетенные
говорить? она задается вопросом может ли угнетенная группа
представлять себя сама? Нужен ли ей посредник для политической
репрезентации?Спивак активно использует термин субалтерн,
указывающий на невидимость дискриминируемых групп и в основном
использующийся в отношении колонизированных народов. Субалтерн это
тот, кто исключён из системы культурного империализма, кто отличен
от западного Субъекта, а значит, может быть описан только через
своё отличие. Этот термин можно распространить и на тех угнетённых,
кто находится на пересечении разных систем дискриминации, а не
только под гнетом колониализма: так, индийские женщины одновременно
невидимы, исключены из главенствующего дискурса, лишены агентности
и с точки зрения колониализма, и с точки зрения
патриархата.Метрополия не воспринимает язык угнетенных, не признает
легитимность их способов производства знания, отличных от,
например, западной науки, отказывает им в праве на истину. Чтобы
быть услышанными, субалтерны должны принять западный взгляд на мир
и образ мыслей и заговорить языком своих угнетателей а значит,
лишиться своего голоса и своей способности говорить. Если же
угнетенный отказывается быть понятным и понятым, в глазах
колонизатора он тем самым отказывает себе в праве определять себя и
знать себя он может быть только описан со стороны, познан извне в
качестве Другого.Линда Нохлин. Почему не было великих художниц?
2005Всегда натурщица, никогда не художница.Один из излюбленных
вопросов противников феминизма это: А почему не было великих
женщин-*вставить профессию*? Линда Нохлин уверенно отвечает на
такой вопрос про женщин-художниц, обращаясь к истории мирового
искусства.Нохлин отказывается идти по пути оправдания
женщин-художниц и отправляться выискивать забытые имена и истории
скромных успехов. Она также отрицает существование единого женского
(а вернее, женственного) искусства, у которого есть универсальные
отличительные черты по сравнению с мужским, показывает
индивидуальный характер каждой художницы, ее собственный язык
формы. Она признаёт равных Микеланджело или Рембрандту среди женщин
действительно нет. И ее цель не выискать такую равную, а найти
объективные причины ее отсутствия в общественных институтах, в
частности в области образования.Она доказывает, что в условиях,
когда занятия женщин живописью считались лишь невинным хобби в
перерывах между ведением хозяйства, когда женщине было запрещено
писать обнаженных натурщиц и участвовать в конкурсах, прийти к
величию без сопутствующих привилегий было невозможно. Мариэтте
Робусти, Артемизии Джентилески и ещё ряду художниц, чьи имена
остались в истории, повезло: будучи дочерьми художников, они с
детства были погружены в мир искусства и могли хотя и не без труда
пробить себе в нем дорогу. Для женщины, которая не имела связей с
мужчинами-художниками, не могла изучать анатомию, рисуя с
обнаженной натуры, или получить Римский приз, чтобы поехать учиться
и работать в Италию, все двери были закрыты.При этом Нохлин
призывает современных женщин не смириться перед лицом неравенства,
а, напротив, приняв своё художественное и идеологическое
аутсайдерство, создавать новые институции и новое искусство без
жалости к себе, без отговорок и компромиссов.Shulamith Firestone.
The Dialectic of Sex: The Case for Feminist Revolution.1970Половой
класс имеет настолько глубокие корни, что становится
невидимым.Диалектика пола один из важнейших текстов радикального
феминизма. Слово радикальный происходит от латинского radix корень.
Опираясь на диалектический материализм, Файерстоун утверждает, что
угнетение женщин коренная проблема общества, которая предваряет его
историю и лежит в основе нашей культуры и восприятия природы.
Дискриминация женского тела возникла раньше любых других форм
опрессии, и только коренное переустройство общества в результате
феминистской революции способно разрушить систему полового
класса.Файерстоун утверждает, что угнетение женщин основано на
биологии: пока женщина беременна и ухаживает за малолетним
ребенком, она уязвима и вынуждена обращаться к мужчине за защитой
или добычей средств к существованию. Роль защитника становится
позицией власти. Современная нуклеарная семья еще больше
ограничивает и женщин, и детей, делая их зависимыми от власти отца
и отделяя от всего остального мира.Корень зла выполнение женщинами
репродуктивной функции. В ее контексте сексуальная и романтическая
любовь становятся инструментом опрессии принуждения женщины к
исполнению своего биологического предназначения.При этом
сексуальная революция, которая, казалось бы, должна была освободить
женщин от узких рамок патриархальной семьи, не оправдала себя. По
мнению Файерстоун, причину этого можно найти при помощи
психоанализа: инцест на табу заставляет мужчину унижать женщину,
которую он любит, чтобы отделить эту любовь от запрещенной любви к
матери.Чтобы прекратить этот цикл, нужно освободить женщин от роли
матерей. Файерстоун понимает метафоры Фрейда буквально: не будет
фигуры матери не будет ни Эдипова комплекса, ни инцестуального
табу, которые, по мнению писательницы, определяют отношение мужчин
к женщинам.Спасение она видит в технологиях и кибернетической
компьютерной революции, которая позволит детям появляться на свет
без участия биологической матери, а также избавит общество от
необходимости труда. Идея Файерстоун о технологическом
воспроизводстве жизни легла в основу таких течений феминистской
мысли, как кибер- и ксенофеминизм.Подробнее о киберфеминизме и
ксенофеминизме советуем прочитать Донна Харауэй. Манифест киборгов:
наука, технология и социалистический феминизм 1980-х. М.: Ad
Marginem, 2017 и Helen Hester. Xenofeminism. Polity, 2018.Silvia
Federici. Caliban and the Witch: Women, the Body and Primitive
Accumulation.2004Тело для женщин в капиталистическом обществе было
тем же, чем завод был для наемных работников мужского пола.Сильвия
Федеричи, называющая себе автономной марксистской феминисткой,
проводит читателя за собой через средневековые крестьянские
восстания и охоту на ведьм к зарождению капитализма анализируя,
какую роль в этих исторических процессах играли женские тела.По
мнению Федеричи, средневековый фемицид был необходимым фактором
установления полового разделения труда, лежащего в основе
капиталистической системы. Воспроизводство женщинами рабочей силы
становится основным двигателем накопления капитала, а домашний труд
женщин делает наемный труд мужчин более производительным ведь им не
надо тратить время на то, чтобы гладить рубашки и готовить ужины.
При этом капитализм не признает, что функционирует лишь за счет
неоплачиваемого труда женщин напротив, он стремится изобразить
такой порядок вещей природным и никак не связанным с
социально-экономическими условиями.Углубляясь в историю охоты на
ведьм, Федеричи показывает, что любая женщина, обладавшая
символической властью (деревенская целительница, повитуха, добрая
ведьма) и производившая альтернативное знание (например, лечение
травами и народными средствами вместо зарождающейся
профессиональной, научной медицины), сурово наказывалась за свою
активную роль в сообществе. На смену образу природы-кормилицы
пришел образ дикой природы, которую необходимо было обуздать и
поработить и воплощением этого образа стала женщина. Изнасилования
и убийства женщин проложили дорогу к показательно рациональному и
механистическому веку капитализма.
