Согласно широко распространенной легенде, Томас Шеллинг был
основным прототипом доктора Стрейнджлава из апокалиптической
трагикомедии Стэнли Кубрика.Сценарий Кубрика был основан на книге
Красная угроза Питера Джорджа, в которой простой и, казалось бы,
безупречный план спасения человечества от атомной войны рушится,
поскольку исходит из ошибочной предпосылки о том, что при принятии
судьбоносных решений людям присуща хотя бы минимальная
рациональность.План состоит в том, чтобы сделать взаимное
уничтожение при ядерной атаке из возможного гарантированным и
превратить этот факт в общее знание.То есть добиться того, чтобы
США и СССР были уверены: при использовании ядерного оружия никто не
сможет остаться в живых, а также что соперник тоже в этом уверен, и
так до бесконечности.К сожалению, в дело вмешалась судьба в лице
сбрендившего офицера с американской авиабазы, вообразившего, что он
потерял потенцию по причине хлорирования воды криптокоммунистами, и
полного решимости отомстить любой ценой.Кубрик оставил основные
повороты сюжета книги почти без изменений, но добавил доктора
Стрейнджлава гениального ученого с нацистским прошлым, который в
сущности не играет никакой роли в развитии сюжета, но воплощает
определенный склад ума одновременно бесчувственного и
идеалистического, лишенного эмпатии и при этом наивно верящего в
безупречную рациональность своих оппонентов. Только такой разум мог
бы попытаться спасти человечество, лишая его защиты от средств
поражения.Доктрина гарантированное взаимное уничтожение, высмеянная
Кубриком, опиралась непосредственно на работы Шеллинга об угрозах и
стратегическом сдерживании. В них Шеллинг доказывал среди прочего,
что наибольшую опасность для мира представляют собой не ракеты, а
системы противоракетной обороны, позволяющие одной из сторон
надеяться, что она сможет пережить атомную войну.
Шеллинг считается теоретиком игр, хотя, в отличие от большинства
людей, которые приложили к таковой руку, был скорее гуманитарием с
безупречным чутьем на парадоксы, чем математическим талантом. В его
книгах почти нет формул, зато есть масса забавных иллюстраций. Так,
например, он объясняет, как устроен ядерный шантаж, используя
аналогию с манипуляциями, которыми дети виртуозно заставляют
родителей купить себе не положенное им мороженное, а наше более
сознательное я пытается удержать слабую сторону нашей натуры от
того, чтобы сорваться и закурить.Шеллинг увидел в теории игр не
позитивную теорию взаимодействия, а каталог почти библейских притч,
с которым может быть сопоставлен наш социальный опыт. В отличие от
теорий притчам не обязательно точно описывать действительность,
чтобы быть полезными.Наоборот, едва ли не полезнее всего они
оказываются тогда, когда заставляют задаться вопросом о том, почему
как будто бы неизбежные события могут не произойти. Самой,
наверное, значимой из таких притч в социальных науках является
дилемма узников, предложенная Мерилом Флудом и Мелвином Дрешером в
1950 году для того, чтобы проиллюстрировать принцип равновесия по
Нэшу. Это состояние, которое наблюдается, если ни одна из
взаимодействующих сторон не имеет стимулов для того, чтобы
отклониться от избранной стратегии в одностороннем порядке, а
поскольку они не доверяют друг другу, то не могут сменить свои
стратегии согласованно.Дилемма узников предлагала человечеству не
слишком обнадеживающие перспективы выживания в Третьей мировой
войне. Шеллинг, однако, задался вопросом о том, как может выглядеть
путь из этого тупика, и предложил свое знаменитое понятие
commitment. Commitment так и не получил однозначного
математического выражения, что не помешало ему стать одной из самых
влиятельных идей ХХ века в социальных науках, а также в области
практической политики.Если холодная война завершилась для
человечества благополучнее, чем для героев фильма Кубрика, то мы
обязаны этим и Шеллингу. Многие из нас те, кого не слишком
привлекает доктор Стрейнджлав как человеческий тип, могут
испытывать по данному поводу смешанные чувства. Мы ждали Клариссу
Старлинг, но герои-спасатели, пришедшие вызволять человечество из
колодца, больше походили на Ганнибала Лектера. Расчет на то, что
если выстраивать политику, как если бы она была игрой между
аморальными, но рациональными оппонентами, то можно избежать
драматического финала, в конце концов оправдал себя.Шеллинг и
дальше продолжал по-своему переиначивать теорию игр, указав,
например, что равновесия в кооперативных играх (в которых нет
противоречия в интересах игроков) невозможны в отсутствие фокальных
точек (в отношении которых имеется общее знание, что они являются
таковыми), и заложив тем самым фундамент для бурно развивающейся
области исследований в поведенческой экономике.Ему также
принадлежали новаторские работы в изучении макропоследствий
микропоступков, предварившие нынешний расцвет компьютерных
симуляций человеческого поведения. Помимо всего, что Шеллинг
предпринял для сохранения человеческой жизни на Земле, немало он
сделал и для того, чтобы для ее исследователей их собственная
научная жизнь была интереснее. Судя по всему, в Шеллинге было
достаточно от доктора Стрейнджлава, чтобы считать последнее не
менее ценным.
