Если рассуждать в терминах экономической теории, природа один из
важнейших активов, которым человечество пользуется многие сотни
лет. Однако, успешно эксплуатируя ее, люди не стремятся восполнять
потраченные ресурсы, считает британский экономист Парта Дасгупта. В
этом году заслуженный профессор Кембриджского университета
опубликовал сделанное по заказу британского министерства финансов
исследование Экономика биоразнообразия и обсудил с ПостНаукой
основные тезисы своей работы. Часть из них, надеется он, лягут в
основу дискуссий на конференции ООН по изменению климата, которая
пройдет в ноябре в Глазго.Когда стало очевидно, что экологическая
ситуация резко ухудшаетсяУченые уже давно предупреждают нас о том,
что надвигается глобальный экологический кризис. Скептики на
протяжении долгого времени говорили, что ученые вечно кричат
Волки!, но где же, собственно, проблемы? Я бы сказал, что ученые
высказывались скорее осторожно, и это наша вина вина общества, что
мы не вняли их предупреждениям.Пожалуй, нельзя назвать конкретную
дату, когда проблема стала очевидной.Возьмем, например, изменение
климата: этой идее довольно активно сопротивлялись примерно до
середины нулевых, когда в журнале Time вышел номер, посвященный
изменению климата, и на обложке было написано: Be worried. Be very
worried. (Начинайте волноваться. Сильно волноваться.)В 2001 году
датский экономистБьорн Ломборг выпустил нашумевшую книгу,
написанную с позиций климатического скептицизма, и газета The
Economist довольно горячо, я бы даже сказал, агрессивно ее
продвигала. Я некоторое время помогал в борьбе с этими идеями. Все
это продолжалось в 2001, 2002, 2003 годах.В 2006 году вышел тот
самый материал в журнале Timeя привожу его в пример, поскольку он
попал на обложку. Примерно в то же время вышла книга
вице-президента США Альберта Гора под названием Неудобная правда
(The Inconvenient Truth). Пожалуй, она открыла нам глаза, и затем
постепенно общество начало в полной мере осознавать проблему.Я бы
не стал говорить кризис в том смысле, в котором обычно говорят о
текущей экологической ситуации. Мы открыли новую страницу в
истории: такого опыта у человечества никогда не было, то есть на
протяжении 200 тысяч лет с тех пор, как Homo Sapiens стали такими,
какие они есть сейчас, мы никогда не переживали таких событий. Это
связано с тем, что только в последние 7080 лет люди начали
оказывать сильное глобальное влияние на биосферу, до того оно было
незначительным.Я сказал глобальное влияние. Хотя, конечно, и раньше
бывало так, что отдельные сообщества исчезали из-за неправильного
обращения с местной экосистемой, есть масса таких примеров.Но то,
что мы наблюдаем сейчас, это феномен послевоенного времени. В моем
отчете есть масса графиков, которые демонстрируют, например, тренды
мирового ВВП. По ним видно, что настоящий рост начался около 1950
года.Как будет выглядеть экологический кризисВ густых лесах
происходит множество процессов, которые обеспечивают нам стабильный
климат: очищение воды, опыление Природа предоставляет нам массу
услуг, а мы нарушаем ее работу, выращивая себе еду, вырубая леса,
выращивая культуры для производства текстильных волокон и так
далее. Мы берем ресурсы экосистем и превращаем их в нужные нам
товары, и сейчас мы делаем это намного активнее, чем раньше: мы
сжираем природные ресурсы. Качество земной биосферы
падает.Изменение климата очевиднее всего будет проявляться в том,
что экстремальные погодные явления станут возникать чаще. Ученые
всегда подчеркивают, что одно событие ничего не доказывает, но,
судя по результатам статистической обработки данных, мы не просто
наблюдаем повышение средней температуры на Земле: это повышение
средней температуры проявляет себя в том, что экстремальные
погодные явления суровые морозы, сильная жара и так далее возникают
чаще.Если ситуация продолжит развиваться так же, не будет какой-то
конкретной точки, когда уже всё: мы уже столкнулись с айсбергом, мы
все умрем, без вариантов. Это был бы кризис, но я не думаю, что это
будет происходить именно так. Скорее всего, постепенно условия
будут становиться все более и более суровыми, но тонкость вот в
чем: они будут становиться суровее в наиболее бедных странах,
поскольку железный закон экономики гласит: если есть проблема, она
больше всего ударит по бедным, а богатые, поскольку у них есть
ресурсы, лучше смогут ей противостоять.Сегодня самый бедный регион
мира это Африка, так что нам нужно сосредоточиться именно на ней,
на местных проблемах. Там очень остро стоит проблема с темпами
прироста населения. У них невероятно высокий коэффициент
рождаемости, больше 4, тогда как средний коэффициент по миру чуть
выше 2 2,7 или 2,8, что-то вроде того. С таким высоким темпом роста
населения на африканские экосистемы придется еще большая нагрузка,
в результате чего будет больше попыток миграции.Богатые страны
могут жить на широкую ногу, когда их потребление превышает их
экологические возможности, поскольку они экспортируют свои товары и
импортируют товары и услуги, которые созданы за счет экологических
ресурсов других регионов. Экологический след среднего европейца
огромен. Так, примерно 1/6 продуктов питания, которые потребляет
население Европейского союза, создана за счет экологии других
стран. Торговля дает вам возможность выйти за пределы того, что вам
позволяют экологические ресурсы, но если вы не можете торговать,
поскольку бедны и вам нечего экспортировать, вам приходится
полагаться только на свою экосистему.Шестое массовое вымирание
живых организмов дело рук человекаЧто касается шестого массового
вымирания, здесь можно сказать однозначно: да, это результат
человеческой деятельности, поскольку оно происходит на слишком
коротком промежутке времени в Солнечной системе нет соответствующих
циклов, на которые можно было бы свалить исчезновение растений и
животных. Так что нет, это вина людей. Наше землепользование
радикально изменило биосферу Земли.Шестое массовое вымирание это
только одно из проявлений таких изменений, на самом деле их гораздо
больше. Например, массовый отлов промысловых рыб, уничтожение
тропических лесов, мелиорацияболот все это довольно значительные
изменения.Наши запросы растут: нас стало больше, мы хотим лучше
питаться, лучше одеваться, средняя заработная плата растет, так что
наши требования к природе растут тоже. Но природа не может в ответ
стать эффективнее,она просто есть, и с какой скоростью процессы
протекали раньше, с такой и продолжают протекать.Просто так назвать
точное число видов, которые исчезнут со временем, нельзя: для этого
нужно выбрать конкретный промежуток времени, о котором идет речь.
Но мы знаем скорость исчезновения видов. Сейчас она в 1001000 раз
выше фоновых показателей к слову, это очень большой разброс,
поскольку и уровень неопределенности очень высокий. Но здесь эта
неопределенность ни на что не влияет: как бы все ни обернулось при
уточнении данных, все равно это очень плохо.Что делать, чтобы
остановить сползание в кризисИсправить ситуацию никогда не поздно.
Это же не тот случай, когда вы плывете в лодке по реке, а впереди
обрыв, и вот вас несет течением к обрыву, и все, вы уже ничего не
можете сделать вы рухнете в пропасть. Здесь не так. Здесь течение
становится все более бурным, но вы сами его создаете. До какого-то
момента можно обратить этот процесс вспять, и есть разные варианты,
как это сделать.Нам не нужно сидеть и бояться, я не хочу вас
напугать, моя задача не в этом. Моя задача в том, чтобы показать
статистику, которая доказывает: проблема очень серьезная, но мы
многое можем исправить. В моем докладе об экономике биоразнообразия
предложено много мер, которые помогут улучшить ситуацию.Эти меры
можно разделить на две категории. Первая снизить запросы, снизить
нагрузку на биосферу, а значит, улучшить эффективность
использования природных ресурсов. Как это можно сделать? Во-первых,
мы можем перестать субсидировать компании, которые растрачивают
природные ресурсы. На такие субсидии приходится примерно 46
триллионов долларов год, то есть 56% мирового ВВП: столько мы
платим компаниям за то, что они уничтожают природу. Но это же
безумие, природа бесценна.На самом деле компании должны платить за
право пользоваться природными ресурсами точно так же, как мы платим
за продукты, когда идем в магазин. Вам же не доплачивают за то,
чтобы вы взяли побольше продуктов в магазине, правильно? Это один
из способов снизить спрос, поскольку, если убрать субсидии, может
оказаться, что природа гораздо дороже, чем мы думали, и на нее
может установиться отрицательная цена и тогда придется думать, как
сделать ее снова положительной.Например, среди всего прочего я
настаиваю на том, чтобы обратить внимание на нейтральные воды. Они
никому не принадлежат, и все, что лежит вне исключительной
экономической зоны шириной в 200 морских миль, никому не
принадлежит. Но мы используем эти воды для транспортировки товаров
и услуг, ходим в круизы, отправляемся на рыбную ловлю почему мы за
это не платим? Если бы нейтральные воды были бы не нейтральные, а
принадлежали России, готов поспорить, правительство России начало
бы требовать со всех плату: Что, хотите провезти через наши воды
свои товары? Тогда платите столько и столько. Если бы эти воды
принадлежали Европейскому союзу, он бы сделалто же самое по крайней
мере, я на это надеюсь, потому что это ценный ресурс. Так что среди
прочего я в своем докладе предлагаю создать новую международную
организацию, которая бы контролировала использование ресурсов,
находящихся в общей собственности,напримернейтральные воды или
атмосферу.Любопытно, что на международных конференциях о
климатических изменениях страны договариваются между собой о
снижении уровня выбросов, каждая страна берет на себя
ответственность снизить выбросы в атмосферу. Так, например,
поступает Великобритания, и дела у нее идут довольно неплохо:судя
по всему, мы справляемся с задачей. Но никто не подумал, что нам
стоит создать международную организацию, которая будет
контролировать использование атмосферы в качестве большой свалки
диоксида углерода, а это нужно, поскольку атмосфера находится в
общей собственности.Второе, что мы можем предпринять, мы можем
улучшить продуктивность самой биосферы. Мы можем восстановить
биосферу, восстановить экосистемы, начать охранять исохранять
экосистемы. Если мы перенаправим финансовые потоки больше в сторону
зеленогоинвестирования, вложимся в восстановление болотистых земель
и прибрежных зон, попытаемся восстановить мангровые леса, тогда
продуктивность самой биосферы, по крайней мере местной, повысится.
Это поможет хоть немного выровнять дисбаланс между спросом на
природные ресурсы и предложением.Если мы хотим сохранить
биоразнообразие, то в конечном счете нам нужно уменьшитьущерб,
который мы наносим биосфере. А для этого нам нужно, чтобы общество
начало действовать этому может поспособствовать образование, потому
что тогда вам будет не все равно. Например, в Англии есть множество
инициативных групп и неправительственных организаций, которые
активно участвуют в защите природы. Они не заняты масштабными
действиями, но и маленькие действия тоже важны. На самом деле
маленькие действия важнее всего, поскольку, если сложить их вместе,
они как раз становятся масштабными. Некоторые люди больше всего
беспокоятся о климатических изменениях, некоторые думают, где в их
районе можно посадить деревья и разбить на месте пустырей парки,
чтобы там могли играть дети и гулять взрослые. Я считаю, что все
это важно. В моем докладе рассматривается роль рядовых граждан в
решении экологических проблем,и они могут играть свою роль наиболее
эффективно, если у них хорошее образование. Я имею в виду не умение
читать и писать, апонимание, как устроена природа.Нам нужно
спросить себя: откуда привезли нашу еду? Кто производитель? Откуда
привезли нашу одежду? Кто производитель? Как выглядит логистическая
цепочка? Где находится исходное сырье, из которого производят
конечный товар? Очень многое приходит к нам, например, из тропиков,
и тогда нужно спросить: а как они обращаются со своей экосистемой?
Какое там правительство? Оно поощряет уничтожение природы или же
сочувствует нашим целям и с ним можно вести переговоры, можно
сказать:Слушайте, не растрачивайте ресурсы, лучше защищайте право
собственности, дайте гражданскому обществу больше возможностейи так
далее.Все это очень важно, поскольку обычный человек никак не может
повлиять на то, что происходит в других странах. Он может сделать
только одну вещь: контролировать свое потребление,то есть то, какие
товары он решает купить. Если вы знаете, что компания не заботится
об экологии, не беспокоится об источниках сырья, вы с этим можете
сделать только одно: вы можете перестать покупать ее товары. Если
все больше и больше потребителей отвернутся от этой компании, ей
придется меняться. Так что обычные граждане тоже могут повлиять на
частный сектор,равно как и на правительство, конечно. Если граждане
серьезно относятся к охране природы, правительству любой страны
придется на это реагировать.Почему ВВП не может быть основным
показателем экономического успехаВВП (валовой внутренний продукт)
это рыночная стоимость всех конечных товаров и услуг слово конечных
здесь очень важно. Валовой значит, что мы не учитываем амортизацию:
если вашему предприятию для работы нужны труд, капитал и природаи
вы уничтожаете природу, чтобы произвести товары и услуги при помощи
труда и капитала, а уничтожение природы не отражено в экономических
индикаторах, тогда эти индикаторы дезинформируют нас и не дают
понять, что на самом деле происходит с Землей иэкономикой
(поскольку экономика связана с состоянием планеты). Так что
крупнейшая проблема с ВВП состоит в том, что он не учитывает
амортизацию.Раньше это не считали проблемой, поскольку мы знаем,
что станки и другие механизмы изнашиваются с определенной
скоростью, например на 45% в год, и тогда фирма высчитывает сумму
амортизационных отчислений, и они копятся, чтобы потом станок можно
было заменить. Можно было легко прикинуть: давайте заложим на
амортизацию 5%. Но когда речь заходит о природе, износ может быть
не 45%, а все 100% мы можем просто полностью разрушить
экосистему.Предположим, что вы осушаете болотистую местность и
строите там индустриальный комплекс. Это значит, что вы полностью
уничтожаете болота, но в национальной статистике это никак не будет
отражено, если только заболоченная местность не принадлежала
кому-то другому и вам не нужно было ему заплатить. Но чаще всего,
даже если земля кому-то принадлежит,в том числе и государству,ее
покупка или аренда будет субсидирована, то есть вы не заплатите ее
реальную стоимость. Так что основная проблема с ВВП состоит в том,
что она некорректно описывает производственный потенциал экономики,
а нам нужно попытаться оценить, растет ли производственный
потенциал экономики со временем или падает,а он включает в себя
природу.Мой доклад не только критикует использование ВВП он
предлагает использовать другой показатель, который лучше отражает
производственный потенциал экономики. Мы назвали его показатель
инклюзивного национального богатства. Если отложить в сторону слово
инклюзивный и сосредоточиться только на национальном богатстве, вы
тут же поймете: это то, что нужно, ведь богатство это стоимость
всех ресурсов, которые доступны экономике страны. То есть нас
должно заботить богатство стран, а не ВВП стран, а под богатством
мы должны понимать социальную стоимость производственного капитала,
человеческого капитала и, что важно, природного капитала, поскольку
природный капитал это часть производственной структуры
экономики.Как эпидемия COVID-19 изменила отношение к природеДумаю,
пандемия открыла нам глаза на тот факт, что природа может дать
сдачи, скажем так. Конечно, она это делает ненамеренно, это просто
фигура речи, но смысл такой, что нельзя недооценивать природу.
Кто-то может сказать, что пандемии были и раньше, и это правда.
Вопрос в частоте и силе пандемий, числе погибших и в том, насколько
пандемия влияет на повседневную жизнь.Это как с изменениями
климата: вас предупредили, что экстремальные погодные явления
засухи, ливни, торнадо будут происходить чаще. Уже сейчас по
статистическим данным видна эта динамика, уже сейчас экстремальные
погодные явления происходят все чаще. Точно так же эпидемиологи
утверждают, что в будущем пандемии будут происходить чаще. Как
часто? Мы не знаем. Не каждый год. Но в любом случае это тревожный
сигнал, который привлек наше внимание к этому вопросу. Пожалуй,
пандемия это отражение того, что природа может сделать, если мы
будем безалаберно к ней относиться, если мы будем безалаберно
относиться к нашему дому, ведь природа это наш дом, мы ее часть.Я
бы сказал, что во время пандемии, по крайней мере в
Великобритании,уважение к ученым сильно выросло. Сложно
представить, что кто-то сейчас скажет: Да какая разница, что они
там думают?Теперь нельзя так говорить, вас просто засмеют. Эти
радикальные перемены связаны с тем, что сейчас наши жизни целиком
зависят от ученых. Мы каждый день слушаем их выступления по
телевидению, и в целом они всёделают верно. Когда я говорю в целом,
я имею в виду, что решения насчет локдауна когда его вводить, стоит
ли вообще его вводить нереально сложно принять, и невозможно
определить, было ли это решение верным или неверным. Такова природа
решений, принятых в условиях полной неопределенности.Я думаю, мы
долго игнорировали ученых. Они уже давно пишут об изменении
климата, но общество не обращало на это никакого внимания.
Посмотрите на то, какой процент материалов в СМИ был посвящен
экологии 510 лет назад без учета чрезвычайных ситуаций, конечно:
наводнения точно будут освещать в СМИ, пожары тоже, но это
чрезвычайные ситуации, а не повседневная жизнь. Большинство ученых
изучают не кризисные ситуации, а повседневность.Например, в Англии
до сегодняшнего дня многие представители среднего класса почти
хвастались тем, что они не знают математику или ничего не понимают
в естественных науках, и никто не видел в этом ничего плохого. Если
вы так скажете, вы не будете чувствовать себя неловко. Но
попробуйте произнести: Я не читал Шекспира и вы почувствуете себя
безграмотным, необразованным человеком. Так что наше представление
о том, какими знаниями должен обладать образованный человек, на мой
взгляд, не охватывает естественные науки в достаточной мере и это
точно не помогает нам в решении проблем.
