Первые исследования Властелина колец в английском литературоведении
появились больше полувека назад, тогда как в российской науке
фэнтези до сих пор воспринимается как предмет, достойный изучения,
лишь с оговорками. Чем именно занимаются ученые, читая книги о
волшебных мирах, редактор ПостНауки Кристина Чернова выяснила у
филолога Марии Штейнман.Глава, в которой фэнтези называют ненаучной
фантастикой Чем фэнтези отличается от научной фантастики? Когда я
решила выяснить истоки жанра фэнтези, наткнулась на
понятиененаучная фантастика в советском литературоведении. Научная
фантастика подразумевала торжество прогресса, что равнялось победе
коммунизма. Стругацкие начинали с научной фантастики вспомните их
произведения Страна багровых туч и Стажеры. А ненаучная фантастика
пренебрежительно сводилась к волшебной сказке, например Хоббиту. Но
благодаря Толкину фэнтези всегда затрагивало иной слой проблем,
потому что оно связано с понятием философского иносказания, как я
назвала это в своей кандидатской диссертации.Когда мы оказываемся в
ситуации вывихнутого времени (как у Шекспира "the time is out of
joint"), нам необходимо сделать шаг в сторону, чтобы посмотреть на
ситуацию извне. Это то, что Шкловский называет остранением сделать
знакомое незнакомым. И может быть, тогда мы найдем те скрытые
смыслы и механизмы, которые ускользают от нашего внимания. В
научной фантастике тоже используется прием остранения. В чем же
тогда различия? В некоторых областях это разделение очень условно.
Если мы берем произведения в духе Жюля Верна и Герберта Уэллса,
тогда это научная фантастика. Когда автор работает с идеями
научно-технического прогресса, научная фантастика сливается с
научным визионерством. И это чистый жанр, а все остальное сфера
философского иносказания. Сейчас появился такой жанр или поджанр,
как научное фэнтези, но ведь все это давно существует? На мой
взгляд, идея появления science fantasy довольно оксюморонна. И тем
не менееона обусловлена идеями трансгуманизма. Один из ведущих
авторов этого жанра Элиезер Юдковский. Он написал знаменитый фанфик
Гарри Поттер и методы рационального мышления. Это отличное чтение
для взрослых 26+: в книге упоминается большое количество идей,
связанных с теорией игр, психологиейи трансгуманизмом.Элиезер
Юдковский один из идеологов трансгуманизма. Он потерял брата, и
травма от потери осталась с ним на всю жизнь. В своей книге он
представляет собой анти-Роулинг. Если у автора Гарри Поттера идея
бессмертия критикуется, то у Юдковского она рассматривается в духе
научной фантастики как то, чего человечество достойно и давно
заслуживает.У Толкина Кольцо Всевластия, дающее вечную жизнь,
падает в кратер Ородруина. У Клайва Льюиса идея бессмертия не
поднимается. У Сапковского в Ведьмаке она затрагивается лишь
отчасти. Юдковский первый, кто не боится сказать: А почему нет? В
его книге отрицательный герой спрашивает Гарри Поттера: Что будет,
Гарри, если ты получишь бессмертие? Ведь ты же устал? Герой
отвечает: Я устал? Да все только начинается! Сколько всего можно
успеть сделать!В книге Путешествие Гулливера Джонатана Свифта есть
жуткое описание бессмертного народа: рождение ребенка становится не
благословением, а проклятием, потому что бессмертная жизнь не равна
вечному здоровью. Поэтому первым, кто напугал человечество
бессмертием, был Свифт, а Юдковский одним из первых сказал: А чего
бояться? и подвел под это научную базу. Так на стыке научности и
фэнтезийной иносказательности рождаются явления под названием
science fantasy.Глава, в которой Толкин называет три функции
фэнтезиФэнтези часто связывают с именем Толкина и тем, что
появилось в XXвеке, а вы упоминаете Свифта. Когда на самом деле
возникло фэнтези? Все зависит от оптики исследователя. Занимаясь
фэнтези и не только, я обратила внимание, что есть тенденция
называть этим жанром все, что не является реализмом или science
fiction. Так мы можем дойти до народных сказок, архаического эпоса
и сказать, что Старшая Эдда или Рамаяна это фэнтези. Я не готова с
этим согласиться.Фэнтези как жанр началось с Толкина и его лекции,
прочитанной 8 марта 1939 года. Потом это выступление превратилось в
эссе "On Fairy-Stories"и вошло в дилогию "Tree and leaf". В нем
фэнтези определяется как сложно подобрать перевод, который вобрал
бы весь смысл, фантазия, вымысел, способность творить
альтернативную реальность. Поэтому неудивительно, что для многих
слово фэнтези стало нарицательным обозначением жанра.В своем эссе О
волшебных сказках (в более точном переводе О волшебных историях,
"On Fairy-Stories")Толкин выделяет три коммуникативных функции
фэнтези: утешение, эскапизм и счастливый конец. Утешение (или
восстановление душевного равновесия) это главная функция фэнтези.
Когда время вывихнуто, вы должны иметьвозможность успокоиться. Как
говорил Толкин,не спрятаться, а найти альтернативу созданным нашими
же руками уродствам. Это про войны и прочее, что происходило в XX
веке? Да. И отсюда понятие эскапизма, бегства от действительности.
Но Толкин, который сам воевал, как и два его сына, подчеркивает
разницу между бегством и дезертирством. Бегство это спасение
пленника из темницы. Мы сразу вспоминаем Платона. Но в данном
случаеэто темница реальности, откуда иногда нужно сбегать. Но если
ты не хочешь возвращаться, то это уже дезертирство. И третья
функция фэнтези счастливый конец. Для Толкина, глубоко верующего
католика, это отражение воскресения Христова. Он придумывает для
этого слово эвкатастрофа, то есть чудо, которое происходит вопреки
логике событий и движению реальности.Когда мы читаем Песнь Льда и
Пламени или смотрим Игру престолов, то наблюдаем мир, в котором нет
счастливого конца. Это абсолютно светская реальность, откуда убран
счастливый конец и где боги это не проекция христианских ценностей,
а просто некие силы, перед которыми человек абсолютно беззащитен. И
даже не силы, а только символы, с помощью которых одни люди
манипулируют другими. Безысходность, которую мы встречаем в Игре
престолов, это мир, где есть первые две функции фэнтези и нет
третьей.Признаюсь честно, не люблю экранизацию Властелина колец,
потому что Питер Джексон снимает фэнтези, где счастливый конец
обязателен: добро жестоко побеждает зло. Как раз это и раздражало
Джорджа Мартина. Я подозреваю, что Джордж Мартин не столько читал,
сколько смотрел Властелина колец. Он признается, что полемизировал,
но вот вопрос: с экранизацией или текстом?Потому что в книге все
гораздо сложнее. Там нет обязательного счастливого конца. Если вы
прочитаете сцену расставания Фродо с друзьями, когда он уплывает,
то поймете, что Толкин описывает смерть. Да, Фродо увидел далекий
край, освещенный зарею. Но каково было его друзьям? Они стояли на
берегу моря, и перед ними были только волны, темнота и все. Они
потеряли его навсегда. И таких вещей во Властелине колец гораздо
больше, чем мы привыкли думать. Текст дает глубину, которая прямо
пропорциональна вашей способности войти в этот мир.Глава, в которой
ученые исследуют фэнтези Давайте поговорим о том, как сегодня
исследуют фэнтези. В кембриджском гайде по фэнтези выделяют
несколько традиций академического чтения фантастики. Это
структурализм, психоанализ, модернизм, постмодернизм, а также
political readings и thematic criticism. Интересно, как эти подходы
взаимодействуют и не противоречат ли друг другу? Проблема изучения
фэнтези в том, что если вы работаете, например, с произведениями
Толкина, то многие факты были найдены до вас. Традиционный
литературоведческий подход, когда вы изучаете сюжет, композицию,
героев, культурный бэкграунд, все это нашли в 19701980-х годах.
Тогда может возникнуть второй вопрос: наверное, в его текстах можно
встретить цитаты, аллюзии и другие элементы постмодернизма? И
действительно, найдено большое количество цитат, например, из
Беовульфа и Старшей Эдды. Но для меня гораздо интереснее то, что
идеология Сарумана это идеи Геббельса. Там очень легко найти общее.
Я обычно привлекаю к этому внимание на открытых лекциях. Толкин не
хотел прямых параллелей со Второй мировой, но реальность, которая
его окружала, все равно отразилась в книге.Или давайте вспомним
Хоббитанию под властью Сарумана, где всю еду забирали, а затем
распределяли. Это может напомнитьи социализм, и элементы
послевоенного распределения в Великобритании, где тоже была
карточная система. Кстати, в книге 1984 Оруэлла тоже все по
карточкам. Поэтому поиск политических смыслов, если их самому не
добавлять, ломая сюжет, дает много интересной информации.Но здесь
же мы сталкиваемся и с таким явлением, как политический
анахронизм,когда Толкина анализируют с позиции сегодняшнего дня, не
беря в расчет культурную среду, в которой он рос. Я неоднократно
встречала обвинения Толкина в расизме. Например, почему эльфы
красивые и белокурые, а все орки с раскосыми глазами и желтой
кожей? Почему они с Востока? А может быть, это намек на Советский
Союз? Вот это ошибка.Если посмотреть черновик письма Толкина
немецкому издательству в 1938 году, то автора будет сложно
заподозрить в расизме. Ему предложили перевести Хоббита на
немецкий, и Толкин обрадовался. Но когда его попросили предоставить
справку о том, что он не еврей, Толкин написал письмо с отказом.
Было бы интересно найти ответ, который ушел в издательство, потому
что черновик прекрасен. Это первое, а второе: идея рас в контексте
первой половины XX и первой трети XXI века это разные вещи. Есть
идея, что фэнтези это такое политическое вытеснение, когда
литература пытается компенсировать недостатки и культурные
ограничения системы, в которой существует автор и его читатели. Я
все-таки против такой утилитарной трактовки компенсаторной функции
фэнтези. Вслед за Толкином скажу, что фэнтези это зеркало той
реальности, в которой находимся мы сами. Отсюда все плюсы и минусы
этого жанра.Глава, в которой писатели изобретают мир фэнтези Почему
именно Средневековье многие авторы берут за точку отсчета? С одной
стороны, все начинается с рыцарских романов. Не только Толкин, но и
его предшественники обращались к Средневековью. Например, лорд
Дансени написал "The King of Elflands Daughter"в 1924 году, Уильям
Моррис Сказание о Доме Вольфингов в 1889-м. Отсюда рождается
преемственность.С другой стороны, фэнтези держится на картине мира
рыцарских романов. Давайте вспомним понятие хронотоп Михаила
Бахтинаотражение времени и пространства художественного
произведения. Описывая хронотоп рыцарского романа, Бахтин пишет:
чудесный мир в авантюрном времени. Это очень похоже на фэнтези:
чудесный мир, в котором нереальность является чем-то естественным.
Есть череда приключений, которые происходят с героем, и они
практически бесконечны.Тогда мы приходим к тому, что фэнтези
существует ради сюжета. Но настоящее фэнтези всегда больше, чем
просто сюжет. Так же как история Дон Кихота больше, чем история
сумасшедшего, который поддался эскапизму. Дон Кихот последний
рыцарь в мире, в котором больше не принимают рыцарство. Поэтому все
его подвиги либо смешны, либо наивны, либо приносят вред вместо
пользы. На самом деле это трагедия. Я бы написала: Дон Кихот:
трагедия последнего рыцаря.С точки зрения Честертона, Средние века
чище, лучше и искреннее, чем современность. В его книге
ВозвращениеДон Кихота герои начинают играть в Средневековье и
словно возрождают его. Чем больше они играют в Дон Кихота, тем
лучше открываютдля себя другие чувства и социальные отношения.
Играя во что-то, ты меняешь реальность вокруг. На мой взгляд,
фэнтези очень часто говорит нам об измененииокружающей реальности.
В таком случае Джордж Мартин это полемика со всеми предыдущими
средними веками. Но есть ли альтернатива? Да, и это будет другой
вариант фэнтези speculative fantasy, или speculative fiction. Это
другая традиция магический реализм, например Борхес. Когда идея
альтернативной реальности встроена в нашу современность. Еще
стимпанк? Да. И отдельно псевдо science fiction на примере Звездных
войн. Пересмотрите IV эпизод: весь Татуин это одно большое
Средневековье. Неважно, что там есть космические корабли. Звездные
войны это ведь тоже сказка о мальчике-крестьянине, который
выполняет свое предназначение? Вы абсолютно правы. Уже давно
появились англоязычные исследования, где все называется своими
именами: Джордж Лукас опирался на работу Джозефа Кэмпбелла
Тысячеликий герой. А кто такой Джозеф Кэмпбелл? Юнгианский
психолог, работающий с универсальными архетипами. Идеи мессии и
мессианства, героя и становления героя все то, что так цепляет нас
в Люке Скайуокере, это и есть универсальные юнгианские архетипы.
Давайте заменим планеты на страны или миры, лазерные мечи на
обычные. И вуаля! Мы окажемся в мире фэнтези. Ведь даже начало "In
a galaxy far, far away"то же, что и "Once upon a time",
Давным-давножили-были абсолютно сказочный зачин. Если говорить про
Ведьмака. Зачем автор переписывает сюжеты славянской мифологии?
Сапковский писал Ведьмака в несколько этапов. По сути у него
получилось два разных произведения: два первых сборника и все
остальные книги. Книга Последнее желание это самый первый Ведьмак
1986 года. Если мы внимательно прочтем его новеллы, то увидим, что
это попытка пропустить Артуриану через фильтр западнославянской,
прежде всего польской, мифологии. Об этом неоднократно писал и сам
Сапковский. Если взять народные сказки, истории братьев Гримм,
сюжеты стереотипного фэнтези, добавить польский антураж и фольклор,
то получится то, что мы видим. И это очень любопытный эксперимент,
который многим понравился.Проблема в том, что книги 19941998 годов
(от Крови эльфов и до Владычицы озера) уже о другом. Они про
грандиозную трагедию человека ведьмака, который не хочет быть
вовлеченным ни в какие политические игры. Геральт из Ривии это
советский интеллигент со сверхспособностями и комплексом
неполноценности западноевропейского романтического героя.Сложно не
увидеть параллель между Геральтом из Ривии и доном РуматойЭсторским
из Трудно быть богом братьев Стругацких. Кстати, это один из лучших
примеров философской притчи Стругацких в жанре science fiction. Дон
Румата с двумя мечами, сверхчеловек в средневековом мире, очень
напоминает Геральта из Ривии, который тоже с двумя мечами в
условном средневековом мире. И дилемма этого сверхчеловека, который
может все, но не может ничего, это потрясающая идея, ради которой я
изучаю сюжеты Сапковского. Право неожиданности в Ведьмаке имеет
фольклорные корни? В славянском фольклоре есть сюжет об обещанных
детях. Вот цитата: Отправился как-то царь в путешествие морское на
корабле. Долго ли, коротко ли плыли, как сел корабль на мель. Не
могут слезть с мелководья... это я сокращаю. Появляется из морских
глубин морской царь. "Я могу помочь твоей беде, сказал он хозяину
корабля. Только есть у меня условие: отдашь мне то, что появилось в
доме, пока тебя не было. Если не согласен, то не сойдешь ты с мели
никогда". Царь подумал: "Чего мне бояться? Может, корова отелилась
дома или кобыла жеребенка принесла. Отдам того и другого водяному
царю". "Быть по-твоему, выручай из беды". Тут же корабль сошел с
мели, поплыл своей дорогой. А в то время, пока царь путешествовал,
царица родила двойню. Вышла она ему навстречу с двумя детьми в
руках. То есть это действительно фольклорный мотив. Об этом много
написанои на польском, и на английском.В прошлом году моя
магистрантка Полина Миронова защитила работу по литературным
аллюзиям у Сапковского. И что любопытно: сюжеты о Цири в сериале, в
игре и в книге понимаются по-разному. В игре они ближе к книжным
трактовкам. В сериале нет. Суть сюжета о Цирилле в следующем: это
не просто обещанный ребенок и не просто право неожиданности вкниге
это вопрос предопределения и личного выбора героини. Что она
предпочтет?Мне это опять напоминает Стругацких Жук в муравейнике.
Там тоже есть дети, которые появляются извне, выглядят как обычные
люди, но воспринимаются как угроза существующему порядку вещей. И
оттого, что никто не понимает, в чем эта угроза, становится только
страшнее. На мой взгляд, Сапковский, который знает русский, вряд ли
миновал текст Стругацких. Потому что история Цири об этом.
В интервью Сапковский прямо называет Цири монстром. Что вы думаете
по этому поводу? Цири многоуровневый персонаж. Если идти по тексту
книг, она себя называет Фалькой, дьяволицей, которая была готова
сжечь мир.Цири и Дейенерис очень похожи: что одну боятся, что
другую;что одна, что другая является агентом хаоса, который в
любоймомент может нарушить правила игры. Это маленькие девочки,
которые рано или поздно обретают силу. И это девочки, которых очень
обидели в детстве.Теперь давайте перейдем к финалу восьмого сезона
Игры престолов. Что делает Джон Сноу? Он пытается ее переубедить?
Нет. Убил свою любовь и спас мир от злобного дракона. Она еще
ничего не сделала, только пообещала. Но сказала это потому, что он
отказал ей в любви. Самое страшное для нее быть недостойной любви.
И это случилось.Что происходит с Цири? По уровню потенциальной
опасности она ровно такая же героиня, если не больше. Но Сапковский
честно показал одну очень важную вещь, иэто уже похоже на Гарри
Поттера: важно не то, какой у тебя потенциал хороший или плохой,
важно то, что ты сам об этом думаешь и как к этому относишься. Вот
этот момент для меня очень важен. И выбор, который делает Цири,
обусловлен не тем, есть ли у нее в крови ген Фальки или ген Лары
Доррен, а есть ли любовь к Йеннифэр как к матери, к Геральту как к
отцу. И если это есть, то не все потеряно. Потому что идея: У тебя
папа безумный король, поэтому мы тебя убьем, иначе ты мир разрушишь
совсем неприятная. Некоторые люди в 1940-х годах ее активно
проповедовали. Поэтому и Джон Сноу, и Тирион Ланнистер, и Варис,
когда они друг друга убеждают убить Дейенерис, ведут себя так же,
как она. Вот поэтому я люблю продолжение книг Сапковского. При всей
их рыхлости и литературной неоднозначности там есть ценности,
которых у Джорджа Мартина нет.Дополнительные материалы:Леонтьев
А.А. Остранение // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов.
энцикл. Т. 5: 1968. Стб. 488489.Гугнин А.А. Магический реализм в
контексте литературы и искусства XX века (Феномен и некоторые пути
его осмысления). Москва, 1998.Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа
в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худож.
лит., 1975. С. 234407.Craig B. Movies That Move Us: Screenwriting
and the Power of the Protagonists Journey. Palgrave Macmillan,
2011.James E., & Mendlesohn F. (Eds.) The Cambridge Companion
to Fantasy Literature. Cambridge University Press, 2012Юдковский Э.
Гарри Поттер и методы рационального мышления
